Общество

       Уважаемый Рашит Ракипович! В одном из предыдущих номеров вашей газеты значится статья Юрия Шмелева. В ней он часто упоминает мое имя, и он даже выражает некие пожелания, используя общепринятые коды, – сеять доброе, разумное и т.д. Я же, в связи с объединяющим нас вместе положением, в которое поставлена наша трудовая интеллигенция, высказал ему свои слова классовой солидарности, хотя и далеко не во всем был согласен с его взглядами. И вот новое свидетельство хорошего тона – уже относительно моей профессии. Но у читателя умной газеты, как рекомендует себя «Звезда Поволжья», может возникнуть законный вопрос: «Что это за такие два «умника», которые шлют друг другу газетные приветствия?». 

       Прожив значительную часть жизни в Казани среди татар, имея среди них много знакомых и друзей, я со стыдом отмечаю, что мои познания в татарском языке ограничиваются тремя-четырьмя десятками слов и несколькими расхожими фразами, проще говоря, языка я не знаю. То же самое может сказать, наверное, большинство русскоговорящего населения республики. Лично я знал лишь одного русского, который владел татарским языком так же хорошо, как своим родным. В чем же причина такого положения? Неужто же мы так «ленивы и нелюбопытны»? Отчасти, может быть, и так. Более основательная причина состоит в том, что люди рассуждают так: зачем тратить время и усилия на изучение другого языка и загружать память ненужной информацией, если все кругом понимают русский язык и свободно общаются на нем. Однако такое суждение едва ли можно признать основательным.

       Не будет большим преувеличением выделить на этнической карте России три самые влиятельные группы, которые благодаря своему весу, вовлеченности и позиции играют наиболее значимую роль в жизни страны.
     Само собой, главенствующее значение остается за государствообразующим этносом – русскими.
     Отдельным фактором являются народы Северного Кавказа, при всем своем разнообразии и индивидуальных чертах, присущих каждому народу, представляющих собой некий единый «архетипичный» монолит, позволяющий рассматривать их в совокупности.

       К примеру, попросив поддержку у татар во втором туре злопaмятных выборов 2003 г. и в итоге получив ее, он не удосужился выполнить своих обещаний о наделении татарского языка государственным стaтусом. Также Рахимов не выполнил своего собственного указа от 4 июня 2003 г. об удовлетворении национально-культурных потребностей татар Башкортостана. Не говоря уже о том, что после выборов 2003 г. в наказание всему полуторамиллионному татарскому народу Башкортостана за проявленную нелояльность Рахимов загнал все татарские национальные объединения фактически на подпольное положение. 

       За границей за ним буквально бегали по пятам не только газетчики, но и просто любопытные люди, чтобы познакомиться, сфотографироваться с ним. Без всякой предварительной договоренности журналисты-иностранцы приезжали в Ижевск, приходили прямо на квартиру Калашниковых, чтобы взять интервью или что-либо написать. Однако так же бесцеремонно наезжали и российские корреспонденты. Учитывая это, когда он многократно приезжал в Казань, я никому не говорил о его приезде.

       В последнем номере «Звезды Поволжья» опубликовано безадресное обращение, датированное 7 февраля 2014 года. Это послание никого к никому. Во-первых, потому, что вслед за пафосным началом «когда проходят в Сочи Всемирные Олимпийские игры», идет какой-то невразумительный лепет по поводу того, что некие виртуальные «члены общественной организации кряшен города Казани обеспокоены проведением пресс-конференции на тему «Кряшены: трудности на пути национального и религиозного возрождения». И, совсем забыв о чувстве меры, утверждают, что «это мероприятие ведет к эскалации политической ситуации в республике и в стране в целом». Лестно, конечно, слышать о столь высокой оценке результативности нашей рутинной акции. Но не тот ли это случай, когда в огороде бузина, а в Киеве дядька?

       Я родился в Татарстане, тогда он назывался ТАССР, для тех, кто не знает, что это такое: Татарская автономная советская социалистическая республика. Родился в Зеленодольске, где моя мама точила снаряды на заводе, но вырос в деревне, на другом берегу Волги, куда она каким-то образом сумела перебраться. Деревня русская, близлежащие тоже, поэтому татар в детстве не встречал, а увидел, будучи уже подростком. Увидел на станции Свияжск, там был небольшой рынок, где торговали молочными продуктами женщины: татарки и чувашки. Кто из них татарки, а кто чувашки, мы не разбирались, но катык у них был великолепный. 

       Надеюсь, что такое крестовые походы, все знают, история им дала свою оценку, и Папа Римский просил прощения у народов за такие «шалости» религиозных фанатиков. Когда государство сливается с христианством, это всегда приводит к трагедии не только для других народов, но и для самого русского народа. Поэтому в Конституции кровью написаны статьи:
     14.1. Российская Федерация – светское государство. Никакая религия не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной.
     14.2. Религиозные объединения отделены от государства и равны перед законом.

       Раз на мою потертую шею собираются повесить и крест вкупе с биркой «русский», знак вопросительный поставил я, ведь шея моя.
     А у господина Девбаша («Прийти с крестом», «ЗП» N5) по этому вопросу как у матросов нет вопросов. Крестовый то ли ход, то ли поход, то ли оба одновременно, дело вкуса самого эксперта-крестителя, поставщика путей-предложений на стол администрации аж самого президента. Вот и найден Девбашем «самый современный» путь решения национального вопроса в не существующей по Конституции, но здравствующей в действительности Российской империи –прийти с крестом в каждый дом.

       В те времена, когда я уже перестал выпускать «Национальную газету», но еще продолжал получать письма читателей, ко мне пришел любопытный материал, который недавно попался мне на глаза, когда я перебирал свой архив. В нем речь идет о важном социологическом исследовании, проведенном по заказу Министерства обороны на излете советской власти. Можно только сожалеть, что оно не было проведено двумя десятилетиями ранее, и что-то исправить в нашей жизни было уже поздно. Автор письма делился со мной информацией, в свое время доставшейся ему по случаю, и просил не называть его имени.