2 марта 2024 г. независимая общественно-политическая газета
Главная Общество О Сабирове
Рубрики
Архив новостей
понвтрсрдчетпятсубвск
    123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031
       

О Сабирове

29 мая 2015 года
О Сабирове

     Ушел из жизни Мухаммат Галлямович Сабиров, человек, оставивший яркий след в истории нашей республики, внесший неоценимый вклад в становление суверенного Татарстана.
     В дни ГКЧП, когда на руководство республики обрушился град обвинений в пособничестве заговорщикам, он был рядом с президентом Минтимером Шариповичем Шаймиевым, его верной опорой во всех его начинаниях.
     После ГКЧП потихоньку стали рассеиваться тучи над страной, и на ее политическом небосклоне выглянуло солнце, лучи которого стали высвечивать дорогу к правде и справедливости. В том числе и во взаимоотношениях России и Татарстана.
     А правда эта заключалась в том, что Татарстан своими уверенными шагами прокладывал путь к превращению России в демократическую федерацию. Постепенно и руководству страны во главе с Б.Н. Ельциным приходило понимание правомерности позиции нашей республики.
     Жизнь продолжалась и в дни путча, и после них. И потому решение экономических проблем расстроенного народного хозяйства страны стало безотлагательным. Переговоры по статусу Татарстана, начавшиеся в августе 1991 года, перешли в экономическую плоскость. Это было в декабре 1991 года. Они продолжались более недели.
     В них российскую делегацию возглавлял премьер-министр Егор Тимурович Гайдар. Гайдар – интересный и своеобразный человек. Он весьма интеллигентен, мягкий по характеру. Несмотря на это, часто шел на риски. Во многих случаях во вред своему здоровью. Непопулярная финансовая реформа, резкий переход к рыночным отношениям или так называемая шоковая терапия – все эти непопулярные реформы вызывали резкое недовольство населения. Это отражалось и на его настроениях.
     Ему, казалось бы, кабинетному ученому-экономисту пришлось в эти сложные дни возглавлять правительство России. Ему же было поручено и проведение весьма ответственных переговоров с Татарстаном, который шел тогда в авангарде федеративного движения. Он сильный теоретик и сильно подвержен западным веяниям.
     Нашу делегацию возглавлял премьер-министр Мухаммат Галлямович Сабиров. Это человек, прошедший большую жизненную школу и хорошо знающий многие болезни российской экономики. Поэтому во многих случаях взаимоотношения этих людей напоминали столкновение чистой теории с конкретной практикой.
     Известно, что Сабиров несколько рановато ушел в тень. Однако он не был какой-то политической тенью первого лица республики. Именно при нем правительство республики превратилось во влиятельный орган руководства республики. Сабиров был настоящим главой правительства, смело начавшим перевод всей экономики республики в ее собственность. Именно он заключил 13 соглашений с правительством Российской Федерации, подготовивших переход республики к экономической самостоятельности.
     Предстояло ему добиться этого путем заключения экономического договора с правительством Российской Федерации. 
     К этим переговорам он был всесторонне подготовлен. В делегации, которую он возглавил, были министры, крупные хозяйственники.
     Включил он в ее состав и меня, историка по образованию, не имеющего непосредственного отношения к экономической жизни республики. Возможно, потому, что я был заместителем руководителя нашей делегации на переговорах по политическому статусу Татарстана в августе того же 1991 года. Видимо, на выбор нашего премьера повиляло и то, что тогда мы смогли продемонстрировать свою лучшую подготовленность, чем делегация Российской Федерации.
     Геннадий Бурбулис, руководитель российской делегации на них, и Егор Гайдар работали тогда в паре и были в большой дружбе. Видимо, я оказался в составе делегации для обеспечения преемственности в переговорах с нашей стороны. Скорее всего так. Ибо в любое время могла появиться необходимость консультации в определении политико-экономических взаимоотношений. 
     Наверное, поэтому М.Г. Сабиров сказал мне, что основной состав делегации, состоящий из экономистов, банкиров и хозяйственников, уезжает раньше. Я же мог быть вызван в Москву по мере необходимости. Поэтому решил, что это означает, что вовсе не буду нужным. И забыл об этом.
     Иду утром следующего дня пешком в университет на лекцию, обдумывая ее содержание. Меня догоняют и говорят, что завтра утром я должен быть в Москве. Как ехать, как добраться до места расположения переговоров, меня не должно волновать. «Это не ваша забота. Мы вас сажаем в поезд, в Москве вас встречают».
     Так и было. Встретили и привели в зал переговоров. Было это часов в 11 утра. Вижу, посередине зала стоят Е.Т. Гайдар и М.Г. Сабиров – руководители делегаций. И оживленно беседуют. Мухаммат Галлямович представил меня российскому премьер-министру. Тот приветливо улыбнулся, и от него на меня повеяло какое-то тепло. «Я люблю историю, дружу с историками. И думаю, что будет совсем неплохо, если история будет присутствовать в наших переговорах, – сказал он, узнав, что я историк. И добавил: «Россия – страна с многовековой богатой историей, и эта история может и должна нам подсказывать путь в будущее». 
     Оказалось, что пленарная часть переговорного процесса завершилась до моего появления. Потом, когда я ознакомился с ее стенограммой, понял, что на ней с выражением позиций сторон выступили оба премьера. Затем они распределили делегации по группам: финансисты, нефтяники, хозяйственники. У меня эта стенограмма сохранилась. Она находится во временном хранении в музее истории Казанского университета. Там есть мои пометки. 
     Со стенограммой я, находясь рядом с Мухаммат Галлямовичем, который комментировал многие моменты пленарного заседания, ознакомился основательно, испещрив ее поля своими каракулями. Мы, можно сказать, исполосовали многие ее страницы, вырабатывая стратегию и тактику наших действий. 
     Наверное, буду несправедлив по отношению к нашему руководителю, если не остановлюсь на некоторых моментах диалога между Гайдаром и Сабировым. 
     Мухаммат Галлямович по своей природе мягкий человек. И он, видимо, с целью снять подозрения с Татарстана, которого после ГКЧП обвиняли во всех грехах, сказал, что обстановка в республике нормальная и нет «никаких разговоров о том, что мы в России или не в России». И добавил: «Мы однозначно в России. Но в России не так, как раньше». Мной сверху этих строк добавлено: «Духовно. Экономически, географически мы неразлучны». Затем он развернул этот тезис, обосновав его конкретными цифрами и данными. И сделал вывод о готовности Татарстана к экономической самостоятельности.
     Он всесторонне обосновал этот тезис, сделав главный акцент на том, что вся собственность на территории Татарстана, как это зафиксировано в Декларации о государственном суверенитете республики, – это достояние его многонационального народа. В то же время подчеркнул: «Мы не претендуем на ряд отраслей или на ряд крупнейших предприятий и организаций, которые должны находиться в ведении России». И тут же с тем, чтобы смягчить ситуацию, добавил, что «экономическая целесообразность диктует… передать ряд отраслей экономики в пользование России». Это, разумеется, был великолепный дипломатический ход.
     Гайдар в ответ на это заявил, что, поскольку народы РСФСР равноправны, в России «не может быть дифференциальных отношений» «и что они могут быть только равноправными для всех». И заключил позицию делегации РСФСР на этой встрече так: «И если Татария – неразрывная составная часть РСФСР, то, естественно, она не может быть ни в чем ущемлена, точно также, как не может быть особых привилегий по сравнению с Башкортостаном или какой-то другой республикой». 
     Сабиров же конкретно остановился на особенностях Татарстана и изложил свою позицию по нефтяной промышленности. Четко и ясно рассказал о том, что из недр Татарстана безвозмездно выкачано 2,5 млрд. тонн нефти, чем был нанесен огромный экологический и экономический урон республике. Предложил, что из оставшихся запасов 800 млрд. тонн ежегодно половина должна оставаться в ведении республики. И она должна сама ею распоряжаться вплоть до поставки за границу.
     Следующими позициями, изложенными главой правительства Татарстана, были банковская система, одноканальный налог и самостоятельный бюджет.
     Гайдар на них отреагировал полным отказом. Вот его слова: «Вопросы, действительно, очень сложные и обязывающие. По собственности. Мы исходим из того, что РСФСР – это не союз государств, а это единое федеративное государство. На территории единого государства должны действовать единые законы. В рамках этих единых законов мы всячески готовы урегулировать любые проблемы, которые возникают в республиках, входящих в состав РСФСР и регионах. Максимально учитывая их интересы. Но в рамках действующих российских законов».
     Его следующие слова прозвучали как предупреждение: «Дальше допустить законодательную разноголосицу, ситуацию, что, когда у нас действуют в РСФСР разные правительства и разные законы, без всякого сомнения, нельзя». 
     Затем Гайдар, уже употребив понятие «распределение собственности» «между субъектами РСФСР, включая и республики», сказал, что «мы не заинтересованы в том, чтобы концентрировать на уровне республики контроль за всеми отраслями промышленности» и в то же время заинтересованы передать «как можно больше на уровень республик, регионов». Как видно, в этих словах полный отказ признавать за Татарстаном его собственность, но готовность передать кое-какие объекты под контроль республики. Естественно, сохранив их как собственность Российской Федерации.
     Позиция по отношению к нефти была построена таким же образом: Ни о какой собственности Татарстана на эту промышленность не может быть речи. Должно произойти акционирование, которое откроет «широкое поле для компромиссов между уровнем общероссийским, между уровнем республиканским, между уровнем тех субъектов, которые входят в состав Татарстана». Был дан отказ и в передаче в распоряжении Татарстана половины добываемой на ее территории нефти с тем, чтобы республика могла сама ею распоряжаться, имея в виду и поставки нефти за рубеж. Это, по мнению исполняющего обязанности главы правительства РСФСР, может «наше народное хозяйство, в том числе и народное хозяйство Татарии, которая получает нефтепродукты с перерабатывающих заводов РСФСР, оставить без бензина и тепла» и остановит «всю обрабатывающую промышленность как РСФСР, так и Татарии». Единственно, что он пообещал, повысить внутренние цены на нефть до 375 рублей, которая до сих пор составляла 75 рублей. 
     Мухаммат Галлямович при последующей дискуссии воспользовался рядом положений, выдвинутых Гайдаром. Смог убедить, что пример Татарстана может стать образцом для других регионов России. Нельзя сказать, что это не способствовало определенным позитивным изменениям в позиции российского премьера.
     Дальнейший ход дискуссий был посвящен банковской системе. Позиция Татарстана в этом вопросе была четкой: республике нужен Национальный банк. Реакция Гайдара была выражена в его следующих словах:
     «По вопросу о банке. Если у вас есть единая денежная система, то, без всякого сомнения, должны действовать единые нормы регулирования банковской деятельности. Не может быть единой денежной системы, в которой существуют не 12, не 27, не 35 центральных банков». Комментарии к этим словам излишни. Это полный отказ в создании Национального банка Татарстана.
     Сабиров в последующем смог отвести и эти возражения Гайдара.
     Столь же остро обсуждался и вопрос об одноканальном налоге. Позиция российского премьера была жесткой и в этом вопросе.
     Позиция Татарстана, добивающегося для республики одноканального налога, по словам Егора Тимуровича, «в принципе нежизнеспособна». «Мы, – заявил он, – можем думать и обсуждать вопрос о том, можем ли мы в принципе прийти с течением времени к одноканальной системе отношений между бюджетами автономий, бюджетами республик, но пока очевидно, что на ближайшие месяцы это тот вопрос, который носит сугубо экономический характер и где экономика диктует нам свою волю». И как бы сгладив сказанное, сказал: «Мы готовы к диалогу». 
     А диалог этот оказался не простым, но весьма полезным для обеих сторон.
     Мухаммат Галлямович рассказал о своем видении экономической самостоятельности Татарстана. При этом он сослался на указ президента Татарстана о собственности, основанной на Декларации о государственном суверенитете республики.
     Можно сказать со всей уверенностью, в ходе дискуссии двух премьеров Мухаммат Галлямович продемонстрировал великолепное знание состояния не только республиканской, но и российской экономики. Умело воспользовался при этом отсутствием у Гайдара конкретных знаний о положении нефтяной и газовой промышленности и, используя опыт своей работы в этих отраслях промышленности, смог обозначить конкретные пути повышения их эффективности.
     Ознакомившись с протоколом заседания, мы с ним наметили дальнейший ход наших действий. Решили, что к концу каждого дня будем собираться и детально обсуждать результаты переговоров в рабочих группах. 
     В первый же день Мухаммат Галлямович разъяснил членам делегации, как нужно, базируясь на уже заключенных экономических соглашениях, вести диалог в рабочих группах. 
     К исходу каждого дня руководители групп докладывали о результатах своей работы. Вечерами премьер собирал всю делегацию и слушал отчеты руководителей групп. То же самое, видимо, делалось Егором Тимуровичем. В свою очередь, оба руководителя подводили итоги и ставили перед соответствующими группами новые задачи.
     Они были настолько трудными, что подойти к их решению без политической подкладки было нельзя. Помню, когда наша делегация поставила вопрос о передаче Татнефти Татарстану, министр топливной промышленности сказал: «Я, став министром, принял под свою ответственность всю отрасль. И передать вам Татнефть без политического решения вопроса не могу. Я за это несу ответственность». 
     Наша делегация смогла доказать, что такое политическое решение имеется в протоколе августовских переговоров по статусу Татарстана. Текст его, так же как указ нашего президента о собственности и Декларация о суверенитете республики, лежал на столе делегации российской стороны.
     В результате была достигнута договоренность, на чем и настаивал Мухаммат Галлямович, о том, что половина добываемой в республике нефти в 28,5 млн. тонн переходила в полное распоряжение республики. Другая половина должна была реализовываться по внутренним ценам. 
     Подготовка заключительного документа по итогам переговоров была поручена заместителю министра экономики Андрею Шаповольянцу. Скажу сразу же. Это умный, образованный и хорошо воспринимающий логику собеседника человек. Мы смогли, ссылаясь на указанные документы, добиться признания экономической самостоятельности, одноканального налога, самостоятельного бюджета и Национального банка.
     Заключительное пленарное заседание состоялось на Старой площади, где раньше располагался ЦК КПСС. В зале, где мы расселись по обе стороны стола, еще не были даже оторваны имена и фамилии членов Политбюро ЦК КПСС. 
     Перед этой встречей Мухаммат Галлямович поручил мне разъяснить российской стороне суть нашей Декларации о государственном суверенитете и результатов августовских переговоров по вопросу о статусе Татарстана. Когда делегации заняли свои места, Сабиров, обращаясь к Гайдару, сказал: «Егор Тимурович, давайте мы сначала заслушаем нашего профессора». Егор Тимурович, сначала посмотрев на Сабирова, потом на меня, улыбнулся и сказал: «Пожалуйста!».
     Я изложил основные положения нашей декларации, касающейся проблем собственности. Гайдар слушал меня очень внимательно. А затем произнес тихо и спокойно: «Мы признаем это». Я вдруг, может быть, и сам не полностью осознавая последствий, произнес: «Да, признаете, как дырку от бублика!».
     Услышав это, обычно спокойный и выдержанный Гайдар вдруг вспыхнул. Поднялся с места и, руками указывая на обе стороны зала, произнес: «Что же, теперь нам разойтись по обе стороны?».
     Ну, думаю, сорвал я эти переговоры! Я в замешательстве, а он все более разгорячено продолжает: «Берите вашу нефтяную промышленность, вашу гнилую нефтехимию! Вот что только вы будете делать с этим!». 
     Ситуацию спас Мухаммат Галлямович. «Будем торговать!» – сказал он. Гайдар спросил теперь уже у него: «С кем?». Сабиров ему в ответ: «С вами, как при Казанском ханстве!».
     Все разом засмеялись. Смеялся от души и Гайдар. Атмосфера разрядилась как после грозового дождя. Я облегченно вздохнул. Все пошло своим чередом.
     Мухаммат Галлямович умел идти на глубоко аргументированные риски. Это был как раз один из таких рисков. Он пошел на него с полным учетом роли Татарстана в становлении новой экономической системы России.
     Мы приехали из Москвы с признанием нашей собственности, с одноканальным налогом, самостоятельным бюджетом и Национальным банком. Половина добываемой тогда в республике нефти 28,5 млн. тонн была признана за Татарстаном. А вторая половина должна была реализовываться в России по внутренним ценам. 
     Ушел из жизни Мухаммат Галлямович, но остался в нашей памяти и в истории Татарстана как настоящий патриот своей республики, как достойный сын своего родного народа.

Индус ТАГИРОВ.


Комментарии (5)
Guest, 29.05.2015 в 20:33

Мы приехали из Москвы с признанием нашей собственности, с одноканальным налогом, самостоятельным бюджетом и Национальным банком. Половина добываемой тогда в республике нефти 28,5 млн. тонн была признана за Татарстаном. А вторая половина должна была реализовываться в России по внутренним ценам.
Ушел из жизни Мухаммат Галлямович, но остался в нашей памяти и в истории Татарстана как настоящий патриот своей республики, как достойный сын своего родного народа.____________________________________
Почему осознание большой утраты приходит после. Почему Шаймиев вывел его из Правительства.Как он необходим был тогда и сегодня когда богатства республики растаскиваются олигархами из москвы; китаем. Китай вообще возомнил , что Татарстан - большая свалка - омоний, аэс для омония якобы. Слово за гражданским обществом. АЭС Татарстану не нужен.

Расим, 01.06.2015 в 08:48

Звонкий лай восхваления своих.

Guest, 01.06.2015 в 11:18

держать рядом яркую самостоятельную личность-
-не в стиле бабайки.
мавр сделал свое.
мавр может уйти...

Guest, 05.06.2015 в 11:46

откуда взялсЯ МУХАметшин?
-это мухамат галлямыч его тащил.
есть еще КАДРЫ,которые благополучно
пригодились,уже без НЕГО.

Guest, 11.06.2015 в 09:41

предали слегка учителя.
бывает.