Может ли русский быть родным языком?

     Ответ на этот, казалось бы, парадоксальный вопрос вовсе не так очевиден. И если для некоторых школ страны он более-менее безразличен, то есть места, где отсутствие возможности для русского языка быть родным ведет к перекосам в школьной программе. Есть и другие особенности российской языковой политики, о которых мы беседуем с Ольгой Артеменко, руководителем Центра этнокультурной стратегии образования Федерального института развития образования, членом рабочей группы по образованию и историческому просвещению Совета при президенте РФ по межнациональным отношениям, руководителем секции «Совершенствование языкового законодательства» Экспертного совета Комитета Государственной думы по делам национальностей.
     – Ольга Ивановна, к вам часто обращаются для того, чтобы выяснить или уточнить юридические понятия? Граждане часто не понимают, на что они имеют право, уровень юридической грамотности невысокий...
     – Да, но нужно отметить, что невысокий уровень бывает не только у простых граждан, но и у управленцев всех уровней. Это, во-первых, а во-вторых, нужно отметить, что законодательство республик по ряду позиций именно в части регулирования языковой политики серьезно отличается от федерального законодательства, входит в противоречие с нормами федерального законодательства. На мой взгляд, это один из важнейших факторов, позволяющий развиваться ситуации в республиках так, как она развивается.
     – Но ведь о расхождениях в законодательстве нельзя сказать, что это новая проблема, наверняка это уже давно выявлено и известно?
     – Я не знаю, кому это известно, так как пока никто не пишет и не говорит о том, что законодательство республик не соответствует федеральному законодательству, в частности регулирование языковой политики. Из-за этого в системе образования возникают коллизии, когда количество часов на изучение государственного языка республики превышает количество часов на изучение русского языка. Из-за этого русский язык в республиках не рассматривается в статусе родного языка. И в результате родители детей, которых в школе принуждают изучать языки республик, подают иски в суды и не выигрывают их. Все перечисленные факты существуют потому, что нормы республиканского законодательства отличаются от смыслов федерального законодательства.
     – И это явление не имеет общественного обсуждения?
     – Причем не имеет не только общественного обсуждения на уровне субъекта, но и не имеет обсуждения на федеральном уровне.
     – Но внутри властных структур это обсуждается? В Министерстве образования РФ, например?
     – Нет. В том-то и весь смысл. Я, например, вижу ответы, поступившие из Министерства образования РФ тем, кто туда обращался, и в этих ответах написано, что в Республике Татарстан государственными языками являются татарский и русский языки. А ведь русский язык в соответствии с статьей 68 Конституции РФ – государственный язык Российской Федерации, это не государственный язык Республики Татарстан. Однако специалисты Министерства образования РФ почему-то в своих ответах цитируют республиканское законодательство, а не статью 68 Конституции РФ. Есть и статья 15 Конституции, где сказано, что Конституция РФ имеет прямое действие и применяется на всей территории РФ. Еще есть и статья 4 Конституции Российской Федерации, где установлено, что федеральное законодательство имеет верховенство на всей территории Российской Федерации.
     – Но тогда получается, что сама формулировка о «двух государственных языках» не вполне корректна?
     – Конечно. И об этом еще в 90-е годы писали известные филологи Е.П. Челышев, В.П. Нерознак, Д.М. Насилов. Писали о том, что законодательные нормы языков в статусе государственных не вполне корректно прописаны. Но, так или иначе, в Конституции РФ статус языков разведен. И почему эти конституционные положения не учитываются в законодательствах республик – я понять не могу. С 2005 года десять лет прошло, как я об этом пишу. Я писала об этом и в администрацию президента РФ, и в Думу. Почему не слышат – непонятно. Раз есть общегосударственный русский язык, его статус никто не вправе менять. Никто не вправе приравнивать к нему язык республики. Притом, когда устанавливается Конституцией Республики Татарстан равноправие «татарского и русского языков» в статусе государственных языков республики, почему языки располагают именно в такой последовательности? В Крыму мне объяснили, что в их проекте закона крымско-татарский стоит перед русским, потому что языки расположены по алфавиту. А здесь почему?
     – Я недавно была на круглом столе, где обсуждались вопросы сохранения русского языка в государствах постсоветского пространства, включая и Абхазию, Южную Осетию, Приднестровье. И в этом обсуждении спокойно оперировали понятием «титульная нация». Может, причина в этом? Татары – титульная нация?
     – Да, я знаю, что они оперируют такими понятиями. Но этого нельзя делать. У нас по Конституции все равноправны – а так они выделяют какую-то национальность.
     – Хорошо. Как тогда писать правильно? Если родители детей, живущих в республиках, недовольны тем, что их детей заставляют в ущерб русскому изучать языки республик – а ведь из-за этого в республиканских школах и шестидневка существует - куда и как обращаться таким родителям?
     – Обращаться сначала в местные органы, потом в федеральные, а уже затем либо в Думу, либо к президенту РФ. В школе должна быть основная общеобразовательная программа этнокультурной направленности. Она должна включать учебные планы и может включать не один, а несколько. Можно выстроить учебные планы так, чтобы количество часов на изучение языков устраивало родителей и детей. В этот процесс не должны вмешиваться никакие органы управления образованием и никакие общественные организации вне школы. Нужно отметить, что и язык образования определяется только локальными нормативными актами школы, которые обсуждаются только родителями и принимаются только школой. Из всего вышесказанного понятно, что все проблемы, которые возникают с изучением родных языков, необходимо решать в первую очередь с администрацией школы, предварительно организовав родительскую общественность. И пока родительская общественность на уровне школы не будет отстаивать свои интересы, вряд ли что-то можно будет решить. Например, в школах Крыма вариативность образовательного процесса была направлена именно на удовлетворение этнокультурных потребностей родителей. Все изучали украинский язык в статусе государственного, но дальше родители по своему желанию могли выбирать обучение или на русском, или на крымско-татарском языке. Нам бы стоило этому у них поучиться.
     – Значит, если спроецировать на нашу ситуацию, все обязаны изучать русский язык – государственный – но дальше следует вариативность?
     – Да, но в Крыму было государственное моноязычие, а теперь будет государственное трехязычие. И если в законодательстве Крыма, которое сейчас разрабатывается, статус государственного языка РФ не будет разведен со статусом республиканских языков, то я предполагаю, что межнациональное согласие будет только ухудшаться, как это мы наблюдаем в Республике Татарстан. Кстати, я давно задумывалась над вопросом: на какое законодательство опирались коллеги из Республики Татарстан при разработке республиканского языкового законодательства? На законодательство Каталонии. Какие конфликты происходят в Каталонии – мы тоже знаем. Когда мы в Каталонии знакомились с законодательством, то я обратила внимание на удивительное сходство их языкового законодательства с законодательством Республики Татарстан, и мне сказали, что у них даже есть совместный журнал! Теперь проект закона «О функционировании государственных языков и иных языков в Республике Крым», предложенный депутатом Р.И. Ильясовым, свидетельствует о почти полном дублировании языкового законодательства Республики Татарстан. Это, наверное, есть результат курирования Крыма со стороны Татарстана.
     – На что бы вы еще посоветовали обратить внимание в связи с языковой ситуацией в Крыму?
     – Когда я в Крыму в крымско-татарских школах проводила тестирование – экспресс-опрос для ребят – стала задавать вопросы: кому нравится изучать английский язык, и так переходя к другим языкам. Для меня стало шоком: море рук тех, кому нравится изучать английский, море рук – крымско-татарский, а когда я задала вопрос, кому нравится изучать русский язык – они опустили головы. И тихо поднялись две руки. Сидело человек тридцать. Я задаю вопрос: ребята, а почему вам не нравится изучать русский? И мне отвечают: нам не нравится учебник, и называют авторов. Начинаю выяснять, как к ним попал этот учебник. И оказывается, что школам было сказано выбрать учебники из российского федерального перечня, но сами учебники им никто не привез показать. Они просто тыкали наобум, не видя книги. А у них была отличная линия учебников – Рудяков и Фролова. С современным прекрасным дидактическим материалом, направленным на развитие речи. Они не имели права его выбрать, потому что эти учебники были изданы на Украине. Нам следовало его включить в свой федеральный перечень. Но ведь учебники – это деньги… Если поставить себе задачу формировать пятую колонну в Крыму из числа крымских татар – надо действовать именно так.
     – А если мы хотим изменить ситуацию, при которой русские и русскоязычные дети в Татарстане вынуждены изучать татарский язык наравне с русским языком…
     – В некоторых школах татарский язык даже в большем объеме. И я знаю, за счет чего. В ряде случаев – за счет одного часа по родной (татарской) литературе. В ряде случаев – за счет комбинации со статусом татарского языка. То есть изучается татарский язык и как государственный язык республики, и как родной. В школах для удмуртов, для чувашей можно будет выбрать удмуртский или чувашский, но в массовых школах это будет только татарский. Для всех.
     – Так можем ли мы прийти к ситуации, когда русский или русскоязычный ребенок в школе Татарстана будет изучать русский язык в равном объеме с детьми из Москвы или Нижнего Новгорода?
     – Можем. Если будем учитывать статус языков при организации образовательной деятельности. Русский язык в качестве государственного языка РФ в основной части образовательной программы – и во второй части при выборе родного языка тоже учитывать русский. Такой подход не нравится коллегам из Северной Осетии и Татарстана. Их основной аргумент в том, что тогда все дети при выборе родного языка будут выбирать только русский. Что ж, если захотят – значит, будут выбирать. Конечно, легче всего сказать, что все должны, обязаны знать, изучать тот или иной язык. Но язык без мотива невозможно заставить выучить. Как пример: английский в советской школе. Его стали учить и знать только тогда, когда это стало действительно востребованным.
     – Но в республиках ведь повышают мотивацию… Например, делают доплаты учителям татарского.
     – Да, но это же опять искусственные меры. Мотивировать может экономика. За татарским языком в российском государстве не стоит экономика, хотя я иногда слышу, что Татарстан открывается в Турцию. Ведь в Татарстане для поддержки и развития татарского языка было сделано много, и не только в сфере образования. Сегодня татарский язык в ряде районов республики (Арском, Кукморском, Балтасинском, Муслюмовском) является административным языком. Его положение в этих районах упрочилось. За два десятилетия в республике сформировался рынок татароязычной прессы, открылись телеканал «Татарстан – Новый век», радио. Для работы на государственной службе знание татарского языка в республике является одним из ключевых факторов уже давно, а теперь в качестве мотивации населения предлагается ввести 15-процентную надбавку к зарплате за использование татарского языка в работе. Речь идет в первую очередь о бюджетных организациях, в основном из сферы услуг. Также с сентября 2014 года во всех детских садах обязали обучать детей татарскому языку. Все детсады должны в игровой форме помочь ребенку выучить, как минимум, 160 татарских слов. Для воспитателей открывают специальные курсы по изучению татарского языка. Бесплатные курсы для всех желающих изучать татарский язык работают в Казанском университете уже несколько лет. В 2014 году в Казани открылся первый Национальный центр образования – комплекс, состоящий из школы, детского сада, музеев и кружков, где преподавание ведется на татарском языке. В 2013 году за счет республиканского финансирования запущен проект онлайн-занятий по татарскому языку, к которому можно подключиться из любой точки мира и 10 тысяч человек могут одновременно учиться. В системе общего образования все без исключения обучающиеся обязаны изучать татарский язык или в статусе родного, или в статусе государственного языка республики.
     – А зачем дополнительно оговаривать статус русского языка как родного, если уже есть русский государственный?
     – А потому, что если законодательно установить право изучать русский язык в статусе родного – то его можно будет изучать и в качестве государственного языка РФ, и в статусе родного. Хотя, разумеется, у тех, кто выберет родным татарский язык, русского будет меньше. И здесь необходимо сказать о терминологии. У нас часто используют советское понятие «язык межнационального общения». Но тогда не было государственного языка. Я везде пишу, что русский язык, являясь государственным, должен обеспечить всем гражданам России конкурентоспособность на всей ее территории, а функцию общения он выполняет на территории СНГ. Так должно быть – но на деле часто приходится сталкиваться с тем, что даже люди из верхушки исполнительной власти в субъектах не понимают смысла некоторых русских слов. Удивительно – но факт.
     – Но почему федеральный государственный образовательный стандарт изучения языков сейчас выглядит так, без фиксации русского языка в статусе родного?
     – Наверное, потому, что разработчики стандарта продолжают руководствоваться старыми советскими стереотипами и не учитывают содержание статьи 68 Конституции РФ. В стандарте, как и в советское время, используется понятие «русский язык и родные языки». В этой формулировке русский язык противопоставляется родным и, следовательно, родным не может быть. В стандарте также используются довольно сомнительные понятия «русский неродной» и «родной нерусский». И пока эти понятия не были введены в стандарт, коллеги из Татарстана отказывались его поддержать. Парадокс заключается в том, что все законодательные и нормативные правовые акты, разрабатываемые на федеральном уровне, должны согласовываться со всеми субъектами Федерации. Но то, что разрабатывается на республиканском уровне, ни с кем не согласовывается.
     – А почему так мало недовольных выступает против этой системы?
     – Запуганы. В Татарстане многие родители запуганы. Мне были звонки, родители рассказывали, как их ребенка ставят на общую линейку, унижают перед всеми ребятами. Какой родитель захочет такого для своего ребенка? Поэтому они пытаются приспособиться, родительские школьные советы работают чаще всего по принципу «я войду в совет, только чтобы моему ребенку было хорошо».
     – Но тогда, при таком подходе, даже если предположить, что русский ребенок добросовестно выучит татарский язык, разве он встроится в существующую систему связей?
     – Конечно, нет. Куда бы вы ни пришли – вы в республиканском управлении русских практически не увидите. Это проблема кадров. Так было и в Якутии, когда мы туда приезжали. С начала 90-х годов в республиках осуществлялась определенная кадровая политика. Федеральный центр практически кадровой политикой не занимался, а вот в субъектах было именно так. И на Кавказе, и где угодно создавались все условия для того, чтобы русские уезжали. Почему? Потому что в сознании многих управленцев доминирует идея филологов: если создать оптимальные условия для развития родного языка, изменив языковую среду, т.е. уменьшив сферы функционирования литературного русского языка, то родной язык будет развиваться. Но это неправда. Язык будет развиваться, если будут экономические факторы, стимулирующие формирование положительных мотивов к изучению языка. А с этими факторами сейчас проблема, что греха таить, даже для русского языка. А вот в субъектах власть просто шантажирует свой народ. Язык – это тот рычажок, с помощью которого завтра региональная власть будет переизбираться, играя на этнических чувствах. Это самое простое. Это гораздо проще, чем заниматься экономикой.
     – А что возможно скорректировать в языковой политике на федеральном уровне?
     – Для начала необходимо скорректировать понятийно-терминологический аппарат. Исключить противопоставление «родной» и «русский», так как русский язык также является родным. Необходимо также в законодательной норме ряда республик вывести русский язык из статуса государственного языка республики, сняв функциональное равноправие государственного языка Российской Федерации с государственным языком республики. Восстановить конституционную норму русского языка в статусе государственного языка Российской Федерации.

     Беседовала Татьяна ШАБАЕВА.
     («Литературная газета».)

    На снимке: Ольга Артеменко.