Московская декларация по вопросам джихада опирается на труды идеологов салафизма

     Помпезно прошедшая 25 – 26 мая 2012 года в Москве международная конференция "Исламская доктрина против радикализма", собравшая на одной площадке как ряд российских, так и зарубежных мусульманских деятелей, в ряде мусульманских СМИ была преподнесена чуть ли ни как панацея от проблемы экстремизма и терроризма на религиозной основе. Многие из этих изданий, как печатных, так и электронных, буквально захлебывались в прославлении этого события как начала некой эры в истории человечества, а ряд журналистов, выступающих с различными проектами политизации ислама под соусом «уммастроительства» или белоленточных «исламских гражданских хартий», поспешили сравнить принятую по итогам работы мероприятия Московскую декларацию по вопросам джихада, применения норм шариата и по халифату с Мекканской, Каирской и Амманской декларациями. Однако, несмотря на столь пристальное внимание телевидения и прессы как к самому мероприятию, так и к итоговому документу, многие не заметили некоторых деталей, на которые особенно стоило обратить внимание.
      Так, к примеру, в числе тех, кто участвовал в конференции и подписывал эту декларацию, были генеральный секретарь Международного союза исламских ученых Али аль-Карадаги и заместитель председателя Международного союза исламских ученых Абдуллах бин Байя. Имена этих людей большинству российских мусульман мало что говорят. Зато организация, которую они оба представляли, – Международный союз исламских ученых – известна больше благодаря ее председателю Юсуфу Кардави, отсутствовавшему на мероприятии, но и без него было понятно, что аль-Карадаги и бин Байя представляли именно своего патрона. 85-летний катарский шейх Кардави известен не только своими призывами к поддержке всего мусульманского мира чеченских боевиков и различных наемников с Ближнего Востока, воевавших против России на Северном Кавказе каких-то десять лет назад, но и недавним призывом к бойкоту российских товаров только за то, что Россия не стала поддерживать инициируемую странами Запада гражданскую войну и интервенцию в Ливии и Сирии.
      Вызывает удивления и сама Московская декларация по вопросам джихада. Тот, кто ознакомился с этим документом, обнаружит там многочисленные цитаты из отца-основателя идеологии салафизма Таки ад-Дина ибн-Таймийя (1263 – 1328), что само по себе уже вызывает массу вопросов: к чему включать в документ, призывающий к отказу от религиозного радикализма, слова проповедника, кто заложил доктрину того, чему противостоит мусульманская умма России последние двадцать лет? Особенно удивляет, что в тексте декларации употребляется эпитет «наш шейх» по отношению к этому теоретику салафизма.
      Однако, несмотря на всю пафосность мероприятия и пиар кувейтского центра «Аль-Васатыйя», а также его российского филиала во главе с бывшим калужским священником, принявшим ислам, Али Вячеславом Полосиным, конкретного результата видно очень мало. Один из самых крупных по численности приходов муфтиятов России – Духовное управление мусульман Татарстана – по сути, бойкотировало это мероприятие (муфтий Татарстана Илдус Файзов не принял приглашения), официально не комментируя свою позицию, но давая понять, что участие в тусовке с участием сподручных катарского идеолога «Братьев-мусульман» Юсуфа Кардави, то оправдывавшего террор против российских солдат на Кавказе, то призывающим к отказу от российских товаров только за то, что Москва не стала отдавать на растерзание Западу Сирию, ни к чему казанскому муфтияту (ДУМ РТ представлял только начальник его аппарата Ришат Хамидуллин). Не стал участвовать в ней и председатель Центрального духовного управления мусульман Талгат Таджуддин, понизив присутствие своего муфтията на конференции до своего заместителя. То есть основные лидеры традиционного для России ханафитского духовенства воздержались от участия в этом мероприятии. Так упорно лоббируемое, что особенно странно, в том числе и российскими властями, учение «аль-Васатыйя» («срединный ислам») больше приведет к усилению влияния религиозных центров монархий Персидского Залива на российских мусульман с игнорированием всего богатейшего наследия российской мусульманской теологической мысли, что и продемонстрировала эта конференция. Например, совершенно неудивительно, что в тезисах Московской декларации не нашлось места для цитирования трудов отечественных исламских богословов уровня Шигабутдина Марджани (1818 – 1889) или кого-то из российских классиков исламской теологии, зато страницы итого документа пестрят цитатами из трудов теоретиков салафизма.
      Но самое главное, что останется в сухом остатке, это малорезультативность мероприятия: для экстремистов и террористов все эти декларации совершенно ничего не значат. Как воевали они, прикрываясь исламом, так и продолжат это делать. Поэтому в чем-то наивно рассчитывать на то, что, собрав в одной гостинице некоторых российских муфтиев и представителей тех, кто, сидя в странах Персидского Залива, выносит антироссийские фетвы, нередко оправдывающие терроризм, удастся навсегда решить проблему религиозного экстремизма, тем более что в России ваххабитское подполье нередко финансируется из тех стран, откуда прибыли зарубежные участники конференции.
 

Раис СУЛЕЙМАНОВ,
руководитель Приволжского центра
региональных и этнорелигиозных исследований РИСИ.