2 марта 2024 г. независимая общественно-политическая газета
Главная Культура и искусство Великая песнь потерь
Рубрики
Архив новостей
понвтрсрдчетпятсубвск
    123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031
       

Великая песнь потерь

9 мая 2017 года
Великая песнь потерь

     Извините. Почти два года лежала эта книга у меня, можно сказать, под боком. Нет, не по причине лишь излишней моей занятости. Я думал, я ждал, что кто-нибудь из цеховой братии заметит подобное откровение. Это, во-первых. Во-вторых, она казалась мне больным местом моего же тела. Как неким уступленным мной «Брестским миром» агрессору. Будто она звала переоперировать через десятки лет собственный стих - и самый совершенный, самый любимый. Я боялся притронуться к ней и листать ее чистые пространства. Казалось, она меня накажет за свой, но уже навсегда потерявший свободу воздух. За зеленую, но лишенную хлорофилла листву моих же деревьев. За свой Сабантуй, но ставший по приказу чиновников безъязыким и блатным. Казалось, земля есть, почва есть - она мертва! Вода есть, волны бьют - но нет влаги! Воздух есть, есть желтые подобия лысенковских растений - но нет кислорода!..
     И вот наконец наступил момент. Наш цеховой профсоюз так и не подал голоса. Я, набравшись мужества, взял книгу в руки. Она лепетала то шепотом, то гласила громом:
     «Сабантуй в фотографиях Рифхата Якупова»!
     И сразу вспомнил строки классика, правда, не наизусть, а по памяти. Кажется, «Сабантуй, брат, такое: если не знаешь, не толкуй!». А тут, как только раскрыл, сердце содрогнулось: с ее страниц на меня пахнула полнокровная жизнь моего «многонационального» татарского народа: майданы сабантуев, бесплатных схваток удали и силы с их миллионными зрителями по Татарстану, а в наши дни и по всему миру, свежесть наших лугов с нашими косарями, косяки наших скакунов, рвущие глотками перебродивший молодостью воздух, и, конечно, с лихо пляшущей молодежью, с детьми на вырост, нашими аксакалами с их мудростью, пожилых татарок, этих хрестоматийных гениев терпения, и, естественно, наши широкие хлебные поля с их накатом спелой пшеницы, словом, когда бесконечный мир через объектив художника становится уже сам объектом красоты и познания, узнаваемым до степени родного... И гармонь, гармонь и песня, песня татарских аулов! Да-да, не села, не деревни, а татарского аула, ставшего прапрародителем всей татарской многовековой и многожильно-бессмертной цивилизации! 
     Здравствуй, Рифхат, мой друг давний, узнаваемый и всегда новый! В первый раз с фотоаппаратом я увидел тебя в далеком 1964 году, когда мы, студенты отделения журналистики КГУ, делали первые щелчки затвора под пристальным вниманием нашего незабвенного преподавателя по фотоделу Джавада Акчурина.
     Фото - это искусство света, где и тень есть прообраз света. Ни один гениальный поэт, писатель, ни один художник, ни один музыкант не может совершать такое чудо светового перевоплощения, которое может совершить фотохудожник, тем более такой настоящий, как Рифхат. Это не обычные «фотоработы-фотороботы», а настоящие фотооткровения. Светопись такого мастера настолько нежна, настолько точна, настолько совершенна, и в конце концов, настолько ранима, что осторожное движение скальпеля хирурга здесь может казаться равным движению трактора по глобусу головной коры. И пусть не обижаются мои друзья и не сочтут за опрометчивость, будучи даже истинными художниками слова, если я скажу, что за последние несколько десятилетий среди созданных нами произведений татарской поэзии, прозы, словом, искусства лингвистических художеств не видел более совершенного, более точного, более национально-родного искусства, чем удивительно сочные, космическо-точные фотографические полотна Рифхата Якупова. Со своим «Фотосабантуем» он подарил мне и всему нашему народу забытое непозабытое. Он вернул мне и нашему народу нашу же великую татарскую нацию. И листая этот фолиант любви, мы убеждаемся, что художество мастера слова не может заменить художества мастера света. Он никогда не один. Даже в отчаянном одиночестве он со своим народом. Как жаль, что серая газетная полоса не в силах передать сочные картины якуповского перевоплощения светописи. Но все-таки вы попробуйте представить сельское предвечерье и жизнерадостную женщину из фотополотна «Деревня Зур Сэрдек», которая, соревнуясь со светом, встречает на переправе свою корову, чье чугунное вымя сочится пудовищами бело-пребелого молока. Вы попробуйте представить такое фотосоздание под названием «Овечья отара», где на фоне дальнего села каждый из барашков кажется небольшим снопом движущегося света. Или попробуйте представить столетнюю татарочку из картины «101-я весна», кровяные жилы рук которой застыли ниагарским водопадом горя и потрясений ее народа. Вы неожиданно от смущения перед высокой совестью закроете глаза, увидев создание-шедевр «Храни, Аллах, моего внука!». Вы почувствуете, как в бесконечном пространстве гречишного поля вас опоясывает пчелиный рой в 999 тысяч особей... Вы содрогнетесь от одного праведного вида труженицы в татарском платке аула Бахтияр, протестующей против запрета проводить национальный праздник Сабантуй. А ведь таких шедевров здесь сотни. И лишь по тематике Сабантуя. А ведь за десятилетия работы Рифхата Якупова фотомастером в татарском женском журнале «Азат хатын» («Сююмбикэ») и Академическом театре имени Г. Камала скопилось, наверное, целое достояние фотооткрытий, достойное если не премии Альфреда Нобеля, так фиксации в Книге Гиннесса. И чтобы убедиться в этом, я решил из этой книги предложить вниманию читателя один фотосюжет под названием «Близнецы», конечно, если газетная бумага эпохи бесконечных кризисов двадцать первого столетия сможет передать световую гамму этого потрясающего создания.   
     Бессмертие света в том, что он рождается в момент смерти и умирает в момент рождения. Словить надо момент. И Рифхат, космический охотник за светом, благодаря владению искусством такой охоты, нам показывает процесс рождения национальной слезы. Эта слеза не вмещается в багетную раму. Она любит простой плетень из лозы татарской ивушки. Она зайчиком пляшет на резных наличниках татарских усадеб и домов. На орнаментах парадных ворот. На татарских платках, шалях, узорных вязаниях. Она, татарская слеза, всемерно и всемирно глобальна. Потому и до сих пор не раскрыта. Здесь светопись становится и краской, и кистью, и мускулистой рукой ее создателя. У художественного слова для того, чтобы быть таким точным и совершенным, как фотоискусство, не хватает средств. А у объектива Якупова их достаточно - и даже за глаза. Вот почему татарский всенародный праздник Сабантуй и якуповская фотохрестоматия «Сабантуй» не пришли откуда-то из-за моря, они кровь от крови наши, собственные - булгарские, потом татарские, по корню идель-уральские от Белого до Каспийского морей. Сабантуй - великое прикладное творение, созидающее искусство татарского гения, которого нет ни в одном, даже тюркском, народе. И поэтому он ниоткуда не пришел к нам как чужестранец, а появился как диалектическая спираль сверхразвитости народа из сверхплодовитой татарской пашни-чернозема, высокой татарской культуры земледелия и из рога «Кунгыр Бога» («бугай» оттуда!) как образец татарского молочного животноводства. У нас, у татар, есть один непростительный недостаток: мы свое давно известное ищем в других народах таким образом, что «такого в нашем народе не могло быть». Не по этой ли причине татары остались даже без собственной земли? У всех народов есть земли, только у нас нет. Если издается история какого-нибудь татарского села, то она обязательно начинается с горделиво-маргинального утверждения о том, что «...некогда на месте нашего села стояло марийское... чувашское... башкирское... и т.д. село». Ишь, какие мы «иностранцы» на собственной земле! Так неужели мы были самонедостаточны даже для того, чтобы обосновать собственное татарское село? Так куда же пропали наши собственные и завоеванные при «татарском иге» территории?! Вот те иго!.. И даже тут, в книге «Сабантуй», подготовленной «Издательским домом Марджани» и изданной при великой требовательности полиграфкомбинатом «Идел-Пресс», автор прекрасного предисловия Алена Каримова ищет историю «своего сабантуя» в чужих краях. «До сих пор нет единой, всеми принятой теории его происхождения, - пишет она, вся в сомнениях. - По одной из версий, он пришел к нам из Монголии или Китая, по другой - возник в Волжской Булгарии, по третьей - некоторые элементы Сабантуя зародились еще у древних тюрок...» Вот ведь как! В середине тринадцатого века создать одну из величайших поэм мировой литературы, как «Сказание о Юсуфе и Зулейхе», мы смогли, а вот скачки Сабантуя на татарских конях на татарский манер не смогли. Поскольку якуповская сабантуйная илиада, ставшая в наше время благодаря нашим «указным» сабантуям безъязыкой, то есть почти немой, загнала нас в эту тему, по ходу хотелось бы коснуться еще одной нашей ущемленности, приводящей нас к невосполнимым потерям. За эстетический критерий, эталон народной воли и народной боли у нас приняты Тукаевская марка и Тукаевская мерка. Мыслить, быть красивым и совершенным, как Тукай. И это правда. Как талантлив наш народ! Он, налогообложимый по высочайшей таксе, содержащий школы и институты других народов, лишенный до сего дня собственных государственных школ и институтов, в дореволюционные годы на собственные пожертвования содержал медресе и сумел создать величайшую цивилизацию. Если допустить небольшую ретроспективу, то в каждой области национального бытия он сумел породить собственного Тукая: по истории и национально-этической идеологии - Шигабутдина Марджани и Ризаэтдина Фахретдина, по прозе и публицистике - Гаяза Исхаки, по государственности и политике - Садри Максуди, в драматургии и режиссуре - Галиаскара Камала, Карима Тинчурина, Габдуллу Кариева, в музыке - Салиха Сайдашева, в оперной и классической музыке - Назиба Жиганова, в патриотической поэзии и подвигах - Мусу Джалиля, в ратном деле - Газетдина Загитова, водрузившего Первое Знамя Победы над рейхстагом, в области военной теории и военной мысли - генерала армии Махмута Гареева, в глазной хирургии - профессора Гумера Терегулова, в бетонном деле - Мирсаида Ардуанова, лесоповале - писателя Ибрагима Салахова, в тюремной поэзии - Хасана Туфана и т.п. и т.д. Так можно было бы продолжать без конца. Но мы в повседневной практике, как ни странно, гордимся не этими незабвенными именами, а именами тех татар, которые служили и служат не собственному народу, вырастившему их, а всем другим народам, и боже упаси, только не своему. Это мы умеем делать с особым смаком. При высочайшем уважении, гений танца Рудольф Нуриев и, как говорят, гений музыки София Губайдулина и десятки и сотни других подобных татар - кому служили и служат? Всему космосу?! Конечно. Я согласен. Но ведь не надо забывать, что их должны были согревать поленья дров и, простите, энергия хлебушка Уфы и Казани!.. Ведь редактор газеты, публикующей нас, Рашит Ахметов, тоже родился и вырос не в Татарстане, а в высушенном радиацией Саровском атомгородке, кстати, даже не владеющий родным языком, с щедростью мага и блистательным мастерством служит родному народу, как никто другой. Ну, скажите, разве он недостоин такого комплимента? 
     Все это грусть от потерь. От потерь талантов до потерь Сабантуя и татарского аула. Рифхат Якупов, верный сын своего изумительного народа, родившийся и выросший за пределами Татарстана, вернул всему татарскому народу собственный Сабантуй в великолепных своих фототворениях. Это великая песнь потерь в надежде обрести снова пока потерянное. Наша современница, тонкий знаток татарской эстетической мысли, известный ученый, доцент КФУ Милеуша Хабетдинова в своем предисловии к антологии Рифхата Якупова не зря упоминает о тех же потерях. «...Жаль, многое из того, что попало в объектив фотоаппарата, нами уже утрачено... - констатирует она. - И вслед за ностальгией начинаешь ощущать груз ответственности за наше общее достояние, который ложится и на твои плечи. Ведь мы еще в силах вернуть и сохранить это богатство народного духа!».
     И в завершение приходит мысль: разве Рифхат Якупов, такой мастер, оперирующий свет, и Рашит Ахметов, производящий такой высокий национальный продукт, как патриотизм, не достойны Тукаевской  марки?!

     Айдар ХАЛИМ.


Комментарии (1)
Guest, 10.05.2017 в 15:18

достойны,но оба-не актанышские.
не подойдут.
своим исчо не хватат...