2 марта 2024 г. независимая общественно-политическая газета
Главная Культура и искусство Слово о Петре Старостине
Рубрики
Архив новостей
понвтрсрдчетпятсубвск
    123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031
       

Слово о Петре Старостине

20 июля 2012 года
Слово о Петре Старостине

     В ушедшем времени писать о таком светлом человеке, каким был Петр Николаевич Старостин (24 июля 1936 – 3 июля 2012) как-то неудобно и непонятно, но, к сожалению, приходится. Потому, что его нет уже среди нас. Он упокоился на Арском некрополе на первой аллее, недалеко от своего учителя Николая Филипповича Калинина.
      Не буду напоминать, что это был крупный археолог, лауреат республиканской Государственной премии, что почти 60 лет он проработал в Институте языка, литературы и истории им. Г. Ибрагимова и в Институте истории Академии наук РТ.
      Не буду говорить, что он вел раскопки на территории Марий Эл, Чувашии, Татарстана, Кировской, Горьковской (Нижегородской) областей и других регионов; что за это время исшагал не одну тысячу километров пути в ходе археологических разведок.
      Не буду писать о том, что он внес значительный вклад в исследование памятников именьковской культуры, что у него несколько сотен книг, брошюр, статей по истории и археологии Нижнего Прикамья периода раннего средневековья.
      Буду писать о наших встречах, о его личном участии в моей судьбе, о поддержке молодого человека в начале пути его становления.
      Я учился в бугульминской средней школе №2. С класса седьмого романтично увлекся археологией, читал книги, популярные брошюры. Хотел участвовать в археологических раскопках. И, учась в девятом классе, в 1965 году набрался смелости и отправил письмо в Москву, в Институт археологии. Получил ответ от самого Владимира Федоровича Геннинга, уже тогда маститого археолога, дескать, у вас в Казани ведь есть археологи, о которых, кстати, я не имел ни малейшего представления. У меня сложилось мнение, что они были лишь в столичном городе.
      Написал письмо в Казань, в Институт языка, литературы и истории. Спустя непродолжительное время получил письмо, написанное от руки, от Старостина, в котором в доброжелательном тоне он приглашал меня принять участие в археологических раскопках. До сих пор удивляюсь и поражаюсь, какое на радушие было время, когда маститые ученые отвечали на письма провинциальным мальчишкам, проявляли о них заботу.
      В год окончания школы – 1967 – я, естественно, не смог быть на раскопах, но договорился с Петром Николаевичем, что на следующий обязательно с ним поеду.
      Первая моя экспедиция по своей эмоциональности, новизне чувств и впечатлений глубоко врезалась в память, ведь реализовалась давнишняя мечта детства. Тогда я как восемь лет уже вел дневник, поэтому перелистав его сейчас, многое востановил в памяти. Петр Николаевич копал городище «Гремячий ключ», что в двух километрах от с. Шураны на правом берегу безбрежного Камского водохранилища.
      В той экспедиции в раскопках участвовали студенты-первокурсники пединститута, среди них был и Нияз Халитов, будущий доктор архитектуры, с той поры у меня с ним и завязались дружба и сотрудничество.
      С Петром Николаевичем, несмотря на то что он недавно защитил кандидатскую диссертацию и был уже состоявшимся ученым, у нас сразу же сложились дружеские товарищеские отношения, никакого возрастного давления не было. Вообще, археологи того поколения были чрезвычайно человечны и доброжелательны к нам, подрастающему поколению. Помню, он даже не раздражился, когда Нияз (а он был еще школьником-старшеклассником) наступил нечаянно в ведро с только что приготовленной кашей.
      Он рекомендовал меня в Билярскую экспедицию к профессору Халикову А.Х. 1967 год – начало полномасштабных исследований столицы Волжской Булгарии Биляра. До этого времени там производили небольшие раскопы Пономарев в 1914 г. и Башкиров в 1928 г. Приходиться сожалеть, что со смертью Халикова (1994 г.) по существу масштабное исследование Биляра было свернуто, а работ там не на одно поколение исследователей.
      Листаю в задумчивости семейный альбом фотографий и документов. Год 1969. Билярск, ТАЭ-69. Вот общее фото студентов университета, сбоку примостился на краю раскопа улыбающийся Альфред Хасанович. Вот с указкой, одетый в куртку, в сапогах, а мы в телогрейках, было прохладно, Петр Николаевич увлеченно рассказывает о средневековых быте и нравах жителей Биляра.
      Из Билярска по почте отправил документы для поступления в Казанский университет. Это была моя четвертая попытка. Сложности при поступлении были несравнимые с сегодняшним днем. Посудите сами – в 1966 году по всей стране был двойной выпуск, т.е. одновременно заканчивали школу выпускники десятых и одиннадцатых классов. Конкурс на историко-филологический факультет университета составлял 25 – 30 человек на место. В 1966 году у меня не получилось поступить, а на следующий год при своих 13 баллах из 15 возможных я мог претендовать только на заочный, что и сделал, написав соответствующее заявление. И с такими мыслями о заочном обучении уехал домой в Бугульму.
      Настроение было скверное, уж очень хотелось учиться и получить полноценное, а не «заушное», как тогда говорили, образование. В бездействии и апатии дома прошли три дня. Надо было устраиваться на работу. Четвертая попытка оказалась безуспешной. Помню, лежу на диване в такой прострации и стук в дверь, звонков тогда еще мало было. Это оказался почтальон с телеграммой. Мама в какой-то растерянности читает: «Поздравляем зачислением на первый курс очного. Археологи». Сколько было радости. Она у меня сохранилась до сих пор. Утром бегу на почтамт, звоню в Казань Старостину. Он говорит, что группе историков выделили еще дополнительно три места, Халиков переговорил с деканом Даишевым и, учитывая, что я до поступления участвовал в двух экспедициях, помогал в разборе материалов в бугульминском городском музее, еще будучи школьником, был взят на очное отделение. Вот такую помощь мне в то непростое время оказали Халиков и Старостин. Разве это забывается!
      В университете первые три курса я активно занимался археологией, был старостой археологического кружка (1967 – 1969), участвовал в исследованиях Биляра (1968 – 1969), стал дипломантом XIV Всесоюзной археологической студенческой конференции (март 1968), проходившей в МГУ. И неизменно общался с Халиковым, Старостиным.
      После окончания университета (1972) работал в средней школе Бугульмы, много рассказывал об археологических раскопках, чем и заинтересовал мальчишек. Созвонившись со Старостиным в июне 1973 г., привез в Казань семь человек своего 7 «Б» класса. Раскопки были недалеко от Рыбной Слободы на правом берегу Камы. Солнце, палатки, костер, романтика. Проблем с дисциплиной, какие обычно бывают на уроках, здесь не было и в помине. И неизменно нами руководил авторитет Петра Николаевича. Не помню, чтобы он повысил голос, задавил бы своим положением. Это был прирожденный педагог. Сожалею, что и на следующий год подобная экспедиция со школьниками у меня сорвалась ввиду отсутствия средств на экспедицию. И не получилось еще одного общения с моим Учителем.
      В дальнейшем, уже работая в обкоме КПСС, я постоянно встречался с Петром Николаевичем, где ненароком, случайно, где в институте, заходя к археологам, бывал у него и в домашней обстановке.
      Петр Николаевич был истинный дитя природы. В моей памяти он сохранился как настоящий русский богатырь, добрый, отзывчивый, застенчивый и стеснительный, но как ученый бескомпромиссный, умеющий отстаивать свою выверенную и многократно проверенную на практике точку зрения.
      Он, по существу, и не болел, многолетняя закалка археологических экспедиций и разведок благотворно действовала десятилетиями. Жаль только, что не усмотрел автомобиль, сбивший его, который и явился причиной нескольких лет тяжкого недуга. А так, Богом было заложено прожить активно намного больше 76 лет. Царствия Вам Небесного, уважаемый Петр Николаевич!
      В этом слове прощания мне бы хотелось помянуть добрым словом тех, с кем пришлось работать, общаться и многому научиться: Смирнова Алексея Петровича (1899 – 1974), с ним я работал в Болгаре в июне 1968 года. Это был маститый патриарх, глубокий исследователь Болгар, автор фундаментального исследования «Волжская Булгария» (1951), вспоминают ли его современные ревнители старины? А я помню его демократичность, долгие беседы с нами молодыми, помню общие обеды за одним столом в избе, не чурался обедать вместе со всеми.
      Особое место в моем становлении занял Альфред Хасанович Халиков (1929 – 1994), уникальный ученый, фанатик своего непростого дела, археологией он жил и дышал все 24 часа в сутки. Жаль, что в юбилейном сборнике, посвященном ему, не нашлось места и для моих воспоминаний, составители просто и не знали об этом.
      Хлебникова Тамара Александровна (1928 – 2001), помню ее строгой, я немного ее и побаивался. Остра была на язык, при ней не забалуешь.
      Щедрой души была Аида Григорьевна Петренко (1933 – 2010), ведущий археозоолог, с ней мы работали и в Болгаре, и в Билярске. Светлая им память.
      Думаю, что в Институте истории хватит средств, а главное желания почтить память одного из старейших археологов региона изданием специального сборника, посвященного его памяти. Петр Николаевич Старостин этого достоин.
 

Анатолий ЕЛДАШЕВ.


Комментарии (2)
Aqbars, 21.07.2012 в 12:16

Светлая память Петру Николаевичу.
В свое время он вел кружек археологии в нашей школе. У меня о нем остались самые лучшие воспоминания.

Гость, 24.07.2012 в 15:04

Петр Николаевич преподавал у нас в институте. Прекрасный, честный, доброжелательный человек, беззаветно влюбленный в археологию и ставящий превыше всего научную истину.
Пусть земля ему будет пухом!