Мандельштам

     В творческом центре «Угол» фонд «Живой город» 5 марта провел встречу с режиссером Ромой Либеровым и показ его последнего фильма «Сохрани мою речь навсегда» о поэте Осипе Мандельштаме. Либерову 36 лет, родился в Вильнюсе, снял 6 полнометражных художественно-документальных фильмов о писателях Юрии Олеше, Иосифе Бродском, Георгии Владимове, Сергее Довлатове, Ильфе и Петрове и вот новый фильм о Мандельштаме. Либеров называет свои фильмы – сочинения. Либеров говорил, что 5 марта – особый день, это день смерти Ахматовой и день смерти Сталина – и вот мы смотрим в этот день в Казани фильм о Мандельштаме: «Этот фильм мы делали два года и семь месяцев».
     Либеров принципиально не выдвигает свои фильмы на кинофестивали: «Для меня абсурдна сама мысль о соревновании». Скорее всего, это попытка раскрепостить свое творчество, чтобы не было «прицела» на победу, чтобы ничего не мешало раскрытию характера. Тем не менее его работы постоянно номинируются на ТЭФИ, высоко оцениваются, их смотрят с огромным интересом на международных фестивалях, ждут. В его работах многие факты биографий рассматриваются под парадоксальным углом, он применяет мультипликацию, содержательно-контрастный монтаж, не замалчивает спорные узловые эпизоды творчества. Фильмы живые, их смотришь, не отрываясь, они «цепляют», остаются в памяти, в чем-то стиль Либерова похож по экспрессии на стиль «Броненосца «Потемкин» Эйзенштейна. Наверное, его стиль можно определить как киноакмеизм.
     В фильме стихи Мандельштама читает Виктор Сухоруков, которого Либеров считает гениальным актером, режиссер сказал: «Мне было страшно, что он не согласится». Но мне лично понравилось, как читает в «Угле» стихи Мандельштама сам Либеров, с глубоким чувством, он называет стихи Мандельштама лучшим стихами в истории русской поэзии. Сухоруков читает стихи Мандельштама в фильме с пафосом, но именно с «актерским» пафосом, ощущается, что он внутри равнодушен к его поэзии, не чувствует музыку стиха Мандельштама. Самое главное, Сухоруков читает стихи с ощущением собственной суперважности, то есть он, согласно выражению, любит себя в искусстве, а не искусство в себе. Мне кажется, Сухоруков «вытесняет» Мандельштама, его стихи с экрана своим «равнодушным» голосом, своим самолюбованием. Это порождает элемент фальши в чтении Сухорукова, и это изнутри разрушает прекрасный фильм. Было бы лучше, если стихи Мандельштама читал сам Либеров, который их тонко ощущает и преклоняется перед ними.
     Отец у Мандельштама был купец первой гильдии. По положению 1898 года оборот капитала купца первой гильдии должен быть больше 300 тысяч рублей, и он платил за свидетельство 600 рублей в год. Мог вести оптовую зарубежную торговлю на всей территории империи, купцы первой гильдии-евреи освобождались от ограничений черты оседлости. Купцов первой гильдии в России было 2%. Ссыльным в царской России, кстати, выдавалось 10 рублей в месяц, на них можно было купить новый рояль. Килограмм отборного сливочного масла стоил рубль. 15 рублей получали в месяц земские учителя и врачи. Считается, что рубль 2010 года к «николаевскому» относится как 1400:1, по цене золота, сегодня это, пожалуй, 2800:1. То есть ссыльный получал 28 тысяч современных рублей, земский учитель – более 40 тысяч, учитель в гимназии – 120 тысяч. А отец Мандельштама имел оборот более 840 млн. рублей в год минимум.
     Осип Мандельштам родился 15 января 1891 года, то есть он Козерог, в Варшаве. Погиб в 47 лет во Владивостокском пересыльном пункте в 1938 году. Учился Мандельштам в Сорбонне и Гейдельбергском университете. В Сорбонне посещал лекции философа Бергсона. Был другом Николая Гумилева, Анны Ахматовой (дружбу с ними считал главной удачей своей жизни), Велемира Хлебникова. Из всех поэтов только к Мандельштаму Ахматова относилась как к «чуду поэтической первозданности». У нее, сказал Либеров, были «Ося старший» – Мандельштам и «Ося младший» – Бродский. В 1911 году крестился у методистского пастора, был протестантом, считается, что он сделал это, чтобы обойти квоту для иудеев на поступление в Петербургский университет. Сегодня в мире, кстати, 75 миллионов методистов, то есть значительно больше, чем прихожан РПЦ.
     Мандельштам входил в группу акмеистов (греческое «цветение», правда, было и другое толкование названия группы, от фамилии Ахматова, которая писалась как «akmatus»). В творчестве акмеистов провозглашалась «идеализация чувств первозданного человека», «самоценность каждого жизненного явления и отдельной вещи», «художественное преобразование несовершенных жизненных явлений». Для стихов Мандельштама характерна философская глубина, он был приверженцем немецкого романтизма, хотя любил и Франсуа Вийона. Стихи Мандельштама напоминают заклинания, Гейдельберг и Сорбонна резко выделяли его среди русских поэтов. Для Мандельштама был характерен «культ метафорического шифра», его стихи называли «русской латынью». Он говорил о себе: «Я один пишу с голоса», сначала проборматывал стихи, подбирал «метрику» стиха по движению губ. Мандельштам музыкален, он писал: «Нотное письмо ласкает глаз не меньше, чем сама музыка слух. Черныши фортепианной гаммы, как фонарщики, лезут вверх и вниз...», «нотный виноградник Шуберта», «низкорослый кустарник бетховенских сонат», «музыка содержит в себе атомы нашего бытия». Он воспринимал поэзию родственной музыке, свои стихи не «разговаривал», а пел. Писал «...и слово в музыку вернись».
     Либеров считает, что каждая эпоха несет с собой новый язык, этот язык и несли акмеисты. С одной стороны, канцеляризмы большевиков, соцреализм, с другой – символизм и акмеизм. Либеров сказал, что Мандельштам принял революцию, дружил с Луначарским и Бухариным, работал в советских учреждениях образования, написал статью «Государство и ритм». Он пишет: «Ритм, как орудие социального воспитания», «новое общество держится солидарностью и ритмом», «согласие в действии есть уже ритм», «школа идет впереди жизни», «там, где вчера была только схема – завтра запестреют ткани хоровода…»
     Мандельштам отсчитывал всю человеческую цивилизацию от Древней Греции. Урбанистику и городскую среду он отсчитывал от Рима. «Природа тоже Рим и отразилась в нем...» Но как же тогда традиции Библии и Евангелия? У Мандельштама библейское и христианское словно на втором плане, как подтвердил Либеров: «Он проскакивает средневековье». А это есть расцвет христианства. «Вокруг строили новую античность, с теми же богами и статуями. Джугашвили появился в образе императора Трояна». – отмечает режиссер.
     Либеров рассказал, что куклы молодого и пожилого Мандельштама в фильме создали 12 девочек из театра КУКФО в Петербурге. В фильме описывается, как Мандельштама лечили в психиатрических клиниках, как он пытался выброситься из окна. На вопрос: «Мог ли он уехать, как Бунин?» Либеров ответил, что в 20-м году он был на юге и мог уехать в Турцию, в 1929 году ему могли бы помочь эмигрировать Бухарин и Луначарский, но он боялся потерять языковую среду. И пытался подладиться под сталинизм, но он был слишком противоположен этой системе. Хотя и пытался дать «обещание» служить ей верой и правдой. Он был поэт, не созвучный эпохе. «Время срезает меня, как монету», писал он», – говорит режиссер.
     Поездка в Армению в 30-м году восстановила Мандельштама, красота ее природы вдохновила, время словно застыло в Армении. «В Армении шутят, что они приняли христианство в I веке до нашей эры, – слова Либерова. – В Армении до сих пор трудно нащупать признаки советской власти, хотя она там и была». «И двести дней прожил в стране субботней, которую Арменией зовут», «Дикая кошка армянская речь».
     В 34-м году Мандельштам сказал Анне Ахматовой: «Я к смерти готов»  и стал каждому читать свои стихи о кремлевском горце. «Кремлевский горец» он написал в ноябре 1933 года, так как был очевидцем страшного крымского голода. Пастернак назвал это стихотворение «актом самоубийства». Мандельштам пытался оправдаться потом, пытался спастись, были стихи о Беломорканале (он про них говорил: «Это воняет, как селедкин хвост»), пытался писать оду Сталину. «Сталин сам писал в юности неплохие стихи, читал запоем, в его библиотеке было более 20 тысяч книг с его отметками, он понимал, что такое Мандельштам, но стихи о «горце» ему не простил. Мандельштама сослали в Воронеж. В ночь с 1 на 2 мая 1938 года его арестовали. Как говорит Либеров: «Мандельштама довели до психопатии, до состояния куска «окровавленного мяса», он писал, что только те поэты, кто пишет свободно, остальные – «ворованный воздух», «им нужно запретить рожать детей». В конце он был сломлен, хотел перестать быть интеллигентом, хотел выжить. «Сохрани мою речь навсегда за привкус несчастья и дыма... я непризнанный брат, отщепенец в народной семье... лишь бы только любили меня эти мерзлые плахи...» Это стихотворение обнаружили в деле поэта.
     Следующий фильм будет об Андрее Платонове, которого Либеров считает лучшим русским писателем XX века.

     Рашит АХМЕТОВ.

На снимке: Осип Мандельштам.