Размышления о татарской истории

     Исторические судьбы русских и татар переплелись очень давно. За это время между этими народами происходило многое: и трагичное, и великое. Возникали и распадались империи, сменялись эпохи и формации. Развивались нации и культуры. В этих условиях между двумя близкими народами не могло не происходить многого, что омрачает их общую историческую память. Мешает создать подлинную историю их взаимоотношений и осмыслить свое собственное прошлое. Мифы, как обоюдоострое оружие, ранят не только чужих, но и своих, отравляют ядом невежества и лжи все окружающее пространство. 
      Примером такого рода является история татар и татарских государств, их роль в российской истории. К сожалению отечественным, да и зарубежным историкам так и не удалось написать правдивую историю татарского народа и его роли в становлении России. Мешает этому ряд нерешенных проблем, а камнем преткновения лежит история государства Золотая Орда.
      Вклад этого государства в становление и последующее образование Российской империи в границах огромного жизненного пространства, ранее освоенного турко-татарскими племенами и народами, неоценим. После распада средневековых татарских государств российские правители осваивали именно это пространство. Кто бы и что бы ни писал и ни говорил, Россия в её нынешних границах, состоялась под «зонтом» Золотой Орды, какой бы тяжестью этот «зонт» ни был. Ясно, что без татарского завоевания Руси история пошла бы совершенно в другом ключе. Русские князья так и продолжали бы уничтожать друг друга в кровавых междоусобицах, как это было, скажем, в поздней Золотой Орде и в постзолотоордынских татарских ханствах XV-XVI вв. Только благодаря поддержке татарских ханов оказалось возможным возвышение Москвы и объединение вокруг нее остальных русских земель. В противном случае вместо единой Великой России могли быть Новгородская республика, Смоленское княжество, Киевское царство, Владимирское боярство и т.д. Немаловажно, что на обширных территориях государства Золотая Орда в исторически короткие сроки возникли более ста новых городов, некоторые из которых превосходили размерами, уровнем благоустройства и числом жителей многие европейские города того времени – такие, как Лондон, Париж и Берлин. Были проложены и освоены торгово-транспортные магистрали внутри государства и международные сухопутные пути из Китая и Индии в Европу и на Ближний Восток. Скажем, город Укек (в черте современного Саратова) в середине XIV в. по размеру и благоустройству превосходил все русские города того времени. Можно только посетовать, что для Российской Академии наук археология татарских городов Поволжья менее привлекательна для изучения, чем изучение, например, Фанагории на Таманском полуострове, хотя для истории России этот город, по большому счету, не имел такого значения. Не стоит забывать и тот факт, что именно в период так называемого «татарского ига» освобожденная от налогов и притеснений со стороны татарских ханов русская православная церковь пережила свой «золотой век», были построены многие храмы и десятки крупных монастырей, в эти же годы ими были приобретены огромные земельные владения, которые впоследствии, кстати, были постепенно у них изъяты русскими царями, начиная с царя Ивана Грозного.
      Отсутствие единого понимания этнической истории татарского народа, правдивой истории взаимоотношений татарских государств и Московской Руси, татарского этнокультурного начала в генезисе Российского государства отнюдь не безобидно. Оно во многом питает и поддерживает антитатарские настроения в современном российском социуме, что в свою очередь порождает дурной круговорот взаимного непонимания и отчуждения. Эскалация лжи ведет к тому, что ее яд проникает даже в научные и политические структуры. Любая попытка написать правду о татарской истории рассматривается как уступка национализму, а развитие национальной культуры – как политический сепаратизм. В результате рождаются такие «инновации», как упорное стремление Института этнологии и антропологии РАН (директор академик В.В. Тишков) каждый раз перед очередной переписью искусственно разделить татарский этнос на десятки мелких этнических групп и диалектов. В этом же ряду стоит принятый Госдумой РФ Федеральный закон, запретивший перевод татарского языка с кириллицы на более удобную латиницу, вопреки воле подавляющего большинства российских татар. Недостаточно продуманными и продуктивными являются принятые недавно Федеральным министерством образования и науки решения, связанные со снижением статуса родных языков нерусских народов и препятствия в изучении национальных историй, в том числе татар узаконенных с 1 декабря 2007г. Федеральным законом № 309 « О внесении изменений в некоторые акты РФ» ( в части изменения понятия и структуры гос.образовательного стандарта) . Думается, что подобные решения и действия не служат делу сохранения этнокультурной самобытности российских народов (а это является главным для любого народа) и уж тем более укрепления межнационального согласия в нашем родном государстве. Вот чем должна заниматься АН РТ и институт истории имени Ш.Марджани АН РТ во главе с академиком Хакимовым Р.С.
      По моему мнению, для того, чтобы межнациональные отношения в российском обществе стали более гармоничными, необходимо больше знать друг о друге, понимать своих соседей, взаимно уважать историю и культуру всех народов России. Если мы хотим, чтобы русские и татары так же, как и в прошлом, работали с огромной самоотдачей для России, увеличивая её национальные богатства, неукротимо защищали её, надо уважать историю и интересы каждого народа.
      Одним из важных шагов в этом направлении является создание цельной, научно обоснованной и последовательной истории татарского народа, татарских государств с выявлением степени их влияния на формирование Российской империи. Важным в этом отношении является правильный выбор методологии и теории изучения прошлого. Особенно, когда это касается такого сложного предмета, как этногенез и этническая история татарского народа. Но, к сожалению, татарские историки раз за разом наступают на «грабли» булгаризма.
      Вся беда нашей татарской общественной мысли состоит в том, что мы вот уже почти полтора века не можем выйти из тупика. Возник он как противопоставление булгаризма и татаризма. Множество статей и книг было написано в стремлении доказать то или иное первородство. Все тщетно. Никто не желает понять, что и та и другая теория, – это просто частный дисперсный случай общей тюрко-татарской истории. Те и другие гипертрофированно выделяют один из эпизодов общей и неразделимой истории татар и их предков. Одни выделяют булгарский период, не принимая во внимание последующие периоды, другие игнорируют культурный и этнический вклад дозолотоордынского периода, причем не только европейского, но и азиатского региона. Необходимо избавиться от этой дилеммы и начать обсуждать более важные концептуальные и методические вопросы.
      Последние сто пятьдесят лет, совпавшие по времени с процессами нациестроительства и модернизации, не утихают споры об этногенезе и отдельных моментах этнической истории татар. Обусловлено это, с одной стороны, вполне объективными факторами – древний и средневековый период их этнической истории сравнительно мало отражены в письменных источниках, что затрудняет полноценное изучение ранних этапов этногенеза татар (но это дело времени и усилий татарских историков по изучению первоисточников, освещающих этногенез татар раннего периода) и становления предпосылок формирования современной татарской нации. С другой – самое теоретическое осмысление формирования татарской нации только переживает процесс становления и кристаллизации. Объясняется это тем, что долгое время среди этнологов и историков превалировали автохтонистские и эволюционистские представления об изначальности этносов, о неизменности их «национальных» качеств и этническом развитии как некоем подъеме от простого (племя) к сложному (нация) сообществу без серьезных внутренних изменений.
      Есть еще один момент, который осложняет понимание истории татар. Дело в том, что очень часто историки рассматривают историю какого-либо народа через призму его нынешнего места проживания. Долгое время эта теория автохтонизма была определяющей для мировой науки, но позднее стала признаком отсталости научной методологии. В Советском Союзе эта теория продержалась вплоть до 1951 г., но отзвуки ее слышны и сейчас. Между тем, для татарской историографии, особенно после «черного постановления» ЦК ВКП(б) от 9 августа 1944 года, подобный автохтонистский взгляд стал единственно возможным, а в 60-80-х гг. XX вв. был определяющим для всех историков и этнологов. Авторы его не желают видеть в истории миграций качественных изменений и прерываний постепенности, когда «время большой длительности» сменяется резким ускорением и сменой качества. Для них история предков современных татар начинается с приходом в Поволжье булгар и развивается непрерывно до современности, но это не соответствует действительности.
      Важен еще один аспект общественного сознания, который оказывает влияние не только на людей, интересующихся историей, но и на самих историков. Он также ведет свое происхождение от недавнего прошлого, когда в моде было мнение, что всегда существует только два мнения – наше и неправильное. Так сказать, или-или… Либо булгаризм, либо татаризм. И третьего, как говорится, не дано.
      Если представить первую точку зрения предельно кратко, ясно и просто, то она состоит в том, что появившийся некогда в древности народ булгар, непрерывно развиваясь, вступил в двадцатый век, когда случайно был назван «татарами», но не принял эту «кличку». Все было бы намного проще и обыденнее, если бы это было так.
      Есть только одна проблема, через которую не в состоянии переступить сторонники этой точки зрения – самоидентификация народа, которая была и остается татарской. Причем огромное количество фактов свидетельствуют о том, что имя татар неразрывно связано с нашим народом многие века, тогда как булгары мерцают, как свет угасающей свечи. Отсюда и непримиримость позиций татаризма, опирающегося на традицию и здравый смысл.
      Можно сказать, что это главная проблема татарской истории, о которую спотыкались поколения историков, начиная с конца XVIII в., с этапа становления самой исторической науки. Но так ли существенно расхождение между этими точками зрения? Возможна ли концепция, которая бы объяснила все перипетии татарской истории, объяснила все факты и объединила их в стройную непротиворечивую теорию?
      Представления, которые объединяют «булгаристов» и «татаристов», состоят в механистическом, вульгарно материалистическом подходе к сущности этнических процессов и к самому понятию этничности. Постулируя единство археологической культуры булгар от X до XVI вв. (конструируемой на основе гончарной керамики, украшений и других элементов материальной культуры, причем различия не принимаются во внимание) и далее до этнографической современности (подчеркивая сходство в образе жизни, занятиях и бытовой культуре), они имеют дело с реальным функционированием этнонима «татар», но не «булгар», при этом следует учитывать, что по лингвистической традиции булгарский язык считается предком чувашского, а кыпчакский – татарского. Одних исследователей это приводит к мысли о преемственности средневековых и современных булгар, которые только «по ошибке» или по злой воле «буржуазных националистов» или «татарских большевиков» приняли другой этноним (отсюда нелепая и научно абсолютно несостоятельная теория о том, что история этноса и этнонима – разные истории). Других – та же проблемная ситуация – к признанию переселения татар в Булгарию еще в домонгольское или в раннезолотоордынское время – то есть, к смене населения без изменения культуры. Сторонники обеих позиций с разной степенью научности оперируют данными археологии, языка, этнологии и антропологии, но, как можно заметить, различия между ними носят не принципиальный, а тактический характер, что позволяет некоторым ученым, не меняя метода исследования, трансформировать свои взгляды на прямо противоположные.
      Это заставляет рассматривать обе эти группы взглядов как относящиеся, в принципе, к одной парадигме, которая характеризуется материалистическим подходом к анализу материала и, соответственно, механистическим и эссенциалистским (примордиалистским) пониманием сущности этноса и этнических процессов.
      Иными словами, и та и другая позиции не способны непротиворечиво объяснить все историко-этнологические факты и дать цельную научную концепцию. Разрешить эту дилемму можно только отказавшись от попыток доказать их правоту. Стоит только признать, что они справедливы, но только в каком-то узком диапазоне возможностей. Соответственно, чтобы решить эту проблему, необходимо нестандартное решение, выходящее за пределы порочного круга. Способное сделать предыдущие концепции верными лишь частично в неких локальных рамках исследования.
      Я предлагаю синтетическую концепцию – тюрко-татарскую теорию, которая подчеркивает тюрко-татарские истоки современных татар, отмечает их основополагающую роль в этногенезе этнополитической традиции Тюркских каганатов, Волжской Булгарии, включая Золотую Орду.
      В качестве одного из многих моментов этнической истории татарского этноса данная теория рассматривает период Улуг Улуса, когда на основе татарских и более ранних тюркских традиций возникли новая государственность, культура, литературный язык. В Золотой Орде, в первую очередь в среде мусульманизировавшейся военно-чиновной элиты, сформированной в основном из представителей ведущих татарских кланов, на базе общего языка, исторических традиций и принадлежности к татарским кланам сформировалось татарское этносословное самосознание. После распада Золотой Орды на несколько татарских государств произошло некоторое разделение татарского этноса, группы которого начали развиваться самостоятельно, но при сильных социально-сословных связях и сохранении скреп языковой, религиозной, культурной, исторической общности.
      Во второй половине XIX в. благодаря культурной трансформации сословной элиты волго-уральские татары стали центром притяжения тюрко-мусульманских народов России и ядром развития татарской нации. Результатом этих культурно-интеграционных процессов явилось формирование современной нации, что выразилось в сложении татарского национального самосознания и утверждении общего самоназвания «татары».
      Казалось бы, все точки зрения определены, факты и концепции опубликованы, а общественность сделала свои выводы. Татарская общественность неоднократно выступала, доказывая свое право на правдивое прошлое, за единство татарской нации. Казалось бы, все точки над i поставлены, но …
      Все опять пошло по порочному кругу. Некоторые научные и общественные круги начали вновь поднимать на щит порядком обветшавшие «булгарские» темы, опять под личиной защиты культурного наследия идет возрождение булгарской теории, причём, как это ни странно, при поддержке отдельных структурАкадемии наук Татарстана.
      В чем же причина вечного возвращения, особенно в последние годы, к булгаризму, который показал полную методологическую несостоятельность? Есть все основания полагать, что это не простое совпадение, а некая квинтэссенция общественно-политической обстановки в стране и в татарском обществе. Всегда, когда в России берут верх охранительные тенденции, в Татарстане это выражается в подъеме регионализма и консерватизма, что применительно к прошлому выражается в рецидиве «детской болезни» булгаризма. Ведь для людей, интересующихся историей, но не получивших систематического образования, булгаризм представляется вполне разумной теорией. Он вполне очевиден и даже осязаем, в плане того, что булгарские памятники располагаются прямо у нас под ногами, а некоторые видны и невооруженным глазом (при этом мало кто даже из булгаристов отдает себе отчет, что все памятники Булгара – это остатки татарской золотоордынской эпохи). Привлекательна она и в том плане, что создает иллюзию простоты и автохтонного происхождения современного татарского населения. Но только иллюзию. И только для малообразованных людей. Достаточно посмотреть на прошлое чуть шире, чем взгляд дилетанта, то окажется, что булгарская теория просто не в состоянии дать на эти вызовы адекватные ответы. Булгарская концепция – это последнее прибежище татарских дилетантов от истории. Так было в середине XIX века, и как ни жаль, так остается и сейчас. Новое время, современные методы исследования и процессы модернизации общества и национальной идентичности настоятельно требуют адекватных форм осмысления прошлого, отличного от простоватых замшелых схем. В современных условиях уже появилось огромное количество новых источников, которые раскрывают происхождение татар. Институту истории имени Ш.Марджани, особенно его руководителю академику Хакимову Р.С. давно пора отказаться от устаревших форм подхода к становлению и происхождению татарского этноса и заняться более серьезной работой, чем перебирать осколки расколовшегося (разбившегося) сосуда под названием Булгария.
      Ведь не обновлять свой научный багаж значит безнадежно отстать от передовых народов. Не идти вперед, в наших условиях означает катиться назад.
 

К.А. Аблязов
(Саратов)