Проблема великодержавности

     Те, кто надеялся услышать примирительное послание от президента Путина на встрече Валдайского клуба в Сочи на прошлой неделе, были разочарованы. Его выступление почти сразу назвали «мюнхенской речью II», причем как на Западе, так и в России. Путин выступал как президент военного времени, демонстрируя открытое неповиновение глобальной системе, где господствуют США, и источая абсолютную уверенность в себе. Да, он говорил о необходимости согласовать общие правила игры в мире и соответствующие механизмы их реализации, но эта часть его выступления прозвучала как воскресная проповедь. По сути дела, он потребовал, чтобы Соединенные Штаты научились себя сдерживать, дали место остальным в этом мире и занимались своим делом.
     В эмоциональном плане центральное место в высказываниях Путина занял вопрос о неуважении Запада к России и ее интересам. Эту тему он неоднократно поднимал на протяжении почти десяти лет. По сути дела, он сказал международной аудитории, состоявшей из ученых и журналистов: когда Россия называла себя Советским Союзом, вооружалась до зубов ядерным оружием, когда у нее были руководители типа Никиты Хрущева, который бил своим ботинком по столу на заседании Генеральной Ассамблеи ООН и едва не разбомбил Соединенные Штаты ракетами с ядерными боеголовками, Москву уважали и ее интересы принимали во внимание – пусть даже из страха. Сейчас, когда Россия покончила с коммунизмом, отказалась от контроля над десятком стран-сателлитов, позволила четырнадцати республикам на своей периферии сформировать независимые государства, начала строить капитализм и двигаться в сторону демократии, ее интересы полностью игнорируются.
     Это в целом правильный диагноз, однако анализ должен быть глубже. Путин, заявляющий о своем увлечении историей и поддерживающий вестфальскую традицию в международных отношениях, наверняка понимает, что баланс интересов (фраза, которую ему не следовало заимствовать у Михаила Горбачева) зиждется на балансе сил или их эквивалента. Между прочим, это хорошо понимают в Пекине, где я на прошлой неделе слышал, что разговоры о многополярности – это не более чем разговоры, ибо сейчас и в обозримом будущем нет и не будет нескольких полюсов. В действительности мир движется в сторону новой двухполярности, на сей раз между Соединенными Штатами и Китаем, а все остальные страны тяготеют к одному из двух полюсов. Так, Европа и Япония встанут на сторону США; а Россия отойдет к Китаю.
     С точки зрения китайцев, Россия не является «крупной державой» во всех отношениях. У России есть территория, ресурсы и значительный ядерный арсенал, но у нее отсутствует реальная экономическая мощь. Если она не сумеет устранить этот существенный недостаток, ей не удастся играть в высшей мировой лиге. А с учетом нынешних обстоятельств ей не к кому будет обратиться, кроме Китая. И не будет никакой большой Европы от Лиссабона до Владивостока, а будет большая Азия от Шанхая до Санкт-Петербурга.
     На протяжении нескольких лет дзюдоист Путин пытается – и небезуспешно – восполнить дефицит экономической мощи России за счет своей способности выступать в более высокой весовой категории. Но этому есть предел. Как личность и как государственный деятель он вполне может претендовать на звание самого влиятельного и опытного лидера в сегодняшнем мире. Однако Российская Федерация, которую он возглавляет, стоит гораздо ниже. Сегодня Россия, будучи поистине независимым игроком (редкое качество, и Путину надо отдать за это должное), не является равной среди сильных мира сего, а поэтому может лишь мечтать о равноправных отношениях с ними.
     Смысл не в том, чтобы добиться количественного паритета с Америкой, Китаем или Европой – скажем, по объему ВВП. Конечно же, это невозможно. Скорее, России надо работать над совершенствованием качественных показателей: повышать производительность труда, развивать научный и технологический потенциал, и в целом повышать качество жизни народа. Здесь у Путина есть шанс поднять Россию и добиться за это уважения. И введенные Западом санкции могут оказаться в этом плане настоящим счастливым случаем. Либо же он может упустить этот шанс, и тогда Россия опустится еще ниже.
     Скучные антиамериканские сетования и геракловы – или сизифовы – потуги с целью передать свое послание антипатичному в основном западному обществу здесь не помогут. Сегодня России нужна новая национальная элита, базирующаяся на принципах меритократии и преданности своей стране и народу, но не на принципе близости к лидеру или принадлежности к определенному клану. Ей нужны справедливые и прозрачные правила игры внутри страны, основанные на власти закона и поддерживаемые независимыми судами и профессиональным правоохранительным аппаратом, очищенным от коррупции. Ей нужна демонополизация российской экономики, нужна оптимизация расточительных и неэффективных государственных корпораций, а также поддержка ответственным частным компаниям на всех уровнях. России нужен современный научный, технический и образовательный комплекс, а также современная и подотчетная обществу административная система. Без всего этого страна разбазарит свои ресурсы и в конечном итоге утратит дорогую ее сердцу независимость, уступив ее если не Америке, то Китаю.
     Вопрос заключается в том, воспользуется ли Путин – «главный националист» страны, как он только что себя назвал – своим колоссальным политическим капиталом для того, чтобы встать на трудный путь строительства современного государства, или он продолжит пользоваться удобствами кремлевской власти, которая постепенно будет все больше ускользать от него по мере накопления проблем? И в завершение: как сказал на заседании клуба «Валдай» главный политический помощник Путина Вячеслав Володин, есть Путин – есть Россия, нет Путина – нет России. Зловещее и своевременное предостережение. Спасибо, господин Володин. Остается надеяться, что ваш начальник осознает последствия.

Дмитрий ТРЕНИН,
директор Московского центра Карнеги.
(«The National Interest», США.)