Память
Ушел бы я нераскаявшимся грешником в иной мир, если бы в конце жизни не написал этот коротенький трехминутный, на первый взгляд банальный, сюжет, который произошел со мной однажды.
Как-то мы с коллегой договорились по телефону встретиться на трамвайной остановке и обсудить на свежем воздухе кое-какие писательские проблемы. Стояло прекрасное бабье лето, и ехать-то было всего три остановки.
Как только я присел на удобное двухместное кресло трамвая, неожиданно подсела ко мне прекрасная дама лет сорока с фигурой примерно 90x60x90 и одетая, будто она ехала участвовать в конкурсе красоты. Прижавшись ко мне плотно левым боком, она сразу же спросила: «Ты меня узнал?». Чтобы не ударить лицом в грязь, я ответил: «Не совсем». Буквально за минуту она рассказала наше недавнее прошлое. Оказывается, мы раньше работали в Казанском кремле и обедали ежедневно в элитной совминовской столовой. К тому же мы тогда находились с ней в состоянии служебного романа. Я молча проглотил свое невежество - память подвела, ведь я намного старше ее. Она говорила больше сама, как будто предчувствуя наше скорое расставание, а я, дурак, не ожидал, что мой коллега встретит меня прямо у открытой двери трамвая. При дурацком объятии двух стариков ее оживленный монолог внезапно прервался, и я оказался в самом неловком положении. С одной стороны, я очень хотел задержать ее, а с другой стороны, стыдно было мне, старому, показать коллеге свое увлечение модельной красавицей, хотя это произошло чисто случайно.
Коллега сразу взял инициативу на себя и упорно тащил меня за рукав домой, хотя я сопротивлялся. Она, мучительно переминаясь с ноги на ногу, стояла возле нас еще минут 5, а потом, взглянув на меня озверевшими большими синими глазами, неохотно перешла на тротуар, невольно показывая нам модные в обтяжку брюки и осиную талию, подпоясанную фирменным поясочком. Каждый ее сексуальный шаг, синхронно двигающиеся эрогенные органы из стороны в сторону, как единый механизм, доводили до оргазма, хотя кусать локти было уже поздно, ибо я не успел взять ни адреса, ни телефона.
Каждый раз, бывая на поминках давно умершего моего коллеги писателя Махмуда Ахметзянова, я отчетливо вижу ее очаровательную, неохотно удаляющуюся от меня фигуру, хотя имени ее уже не помню. Видимо, имя для памяти ничего не значит.
Лукман ЗАКИРОВ.
эх-ма!
оплошал земеля-
надо было с девушкой сперва закончить...
Лукман Закиров в очередной раз упустил прекрасный случай помолчать. Ибо пустой он человек, нет у него стоящих мыслей, которые стоило бы высказывать.
Таких пустых татар, к сожалению, не мало.