Очевидец

     На речном флоте я начал работать с 20 мая 2011 года радистом на д/э «Булгария», также выполнял работу электрика ввиду его отсутствия на судне и по просьбе капитана помогал молодому электромеханику. До этого работал в Дальневосточном морском пароходстве радиооператором 1 класса после окончания Ленинградского мореходного училища.
      9 июля 2011 г. «Булгария» вышла из Казани в Болгары. Перед входом в Куйбышевское водохранилище в 22.00 я принял прогноз погоды с отметкой «ураган». Капитан дал команду боцману задраить все иллюминаторы и закрепить все по-штормовому. Но Куйбышевское водохранилище прошли при слабом ветре.
      10 июля в 11.00 «Булгария» легла на обратный курс из Болгар на Казань. В 12.00 в штурманской рубке я включил резервную УКВ-станцию на 9-й канал, чтобы принять прогноз погоды по расписанию. В 12.00 на вахту заступил капитан, и он тоже внимательно слушал прогноз погоды. Прогноз был рабочим, без отметки «ураган».
      В 12.07 я записал прогноз на мобильник, занес метеожурнал в радиорубку и пошел вниз в кают-компанию закончить обед. В 12.15 вернулся в радиорубку. Примерно в это же время неожиданно подул сильный ветер с левого борта и пошел сильный дождь. Я зашел в каюту, чтобы закрыть окно. Пока его закрывал, меня и каюту залило дождем. В этот момент крен судна был уже больше обычного.
      Примерно в 12.25 я услышал громкий приказ капитана: «Всем пассажирам срочно перейти на левый борт». Я тут же забежал в радиорубку и включил микрофон, чтобы продублировать команду капитана по судовой трансляции. Но судно было обесточено – дизель-генератор уже залило водой. В этот момент по коридору вниз пробежал рулевой матрос. Его послал капитан, поняв, что судно обесточено, чтобы он повторил команду капитана для пассажиров. Подождав немного, надеясь, что появится питание, я вышел из радиорубки на палубу и по команде капитана встал к леерному ограждению левого борта шлюпочной палубы. За бортом, недалеко от судна, я увидел плавающих на поверхности воды людей. На шлюпочной палубе дул ураганный ветер и шел сильный дождь.
      В этот момент я еще не понимал, что происходит, и даже подумать не мог, что из-за крена судно может перевернуться. Примерно в это же время на мостик с левого борта из штурманской рубки вышел капитан, посмотрел вниз и снова зашел. Больше я его не видел.
      «Булгария» заваливалась на правый борт все больше. Когда, по моему предположению, вода начала заливать главную палубу, я окончательно понял, что пошел необратимый процесс – судно тонет. Примерно в это же время произошел резкий крен на несколько градусов, который ощущался в виде толчка, отчего, по рассказам очевидцев, люди попадали в сторону крена. Я, хоть и был в сильном шоке, но прыгать за борт не собирался, знал, что капитан находится в рубке, и от него команды не было, а также видел, что спасательные плоты еще находятся на борту судна. В рулевой рубке находилась УКВ-радиостанция «Кама-Р», по которой вахтенные помощники капитана переговаривались с проходящими судами. Но сообщить о бедствии капитан, находящийся на вахте, не мог, т.к. дизель-генератор уже не работал, а аварийные аккумуляторы 80-х годов выпуска давно пришли в негодность. (По заключению судоводительской инженерно-технической экспертизы – виновен в неисправности аккумуляторов радист. А кому принадлежит «Булгария» с ее дохлыми аккумуляторами тридцатилетней давности – судовладельцу или радисту?)
      Также на судне отсутствовал спутниковый аварийный радиобуй – устройство, автоматически подающее сигнал бедствия в Международной системе Каспас-Сарсат, входящую в Глобальную систему связи и безопасности.
      За 1 – 1,5 минуты оказались под водой правый борт главной палубы, затем правый борт верхней палубы, и вода добралась до шлюпочной палубы, а крен достиг такой величины, что передвижение по судну стало невозможным. Как я потом понял, люди, находившиеся внутри судна, оказались в ловушке потому, что все выходы на палубу с правого борта были под водой, а все выходы с левого борта оказались наверху. Со шлюпочной палубы с грохотом летел вниз различный инвентарь. Сорвались с креплений и полетели вниз три надувных спасательных плота с правого борта.
      Раздавался очень сильный треск от деформации корпуса судна из-за большого крена. Создавалось впечатление, что «Булгария» начинает разваливаться. Мне казалось, что на судне я остался один, потому что на шлюпочной палубе никого не было.
      Людей на воде по левому борту было мало, и я предположил, что все спасаются с правого борта, а на них сверху все падает. Но я этого не видел, потому что обзор закрывала надстройка. Последними с левого борта в районе камбуза сошли по лежащему борту в воду мужчина и женщина. Вода с левого борта была спокойной, без всяких плавающих предметов и воронок. «Булгария» погружалась в воду, постепенно переворачиваясь на киль (днищем вверх).
      Судно почти лежало на боку, когда сорвались вниз и пролетели через шлюпочную палубу остальные четыре спасательных плота с левого борта, оставляя за собой шнуры для открытия газовых клапанов. Я в тот момент пока соображал, почему плоты не падают, уже висел руками на леерном ограждении, перелез через него, чуть не упав вниз, и оказался на корпусе судна левого борта. Учитывая скорость погружения судна, еще оставалось немного времени. Я осмотрелся – никого не было, никто не кричал и не звал на помощь. Возможно, я не слышал голосов, потому что люди находились где-то в глубине судна. Шлюпочная палуба постепенно погружалась в воду. Когда рулевая рубка вместе с капитаном стала уходить под воду, я какое-то время стоял и смотрел на это, забыв, что сам тону. Находясь на открытой палубе, видеть весь масштаб крушения судна – жуткое зрелище.
      Рулевая рубка ушла под воду, частично заполненная водой. После этого решил покинуть судно, т.к. меня на судне уже ничто не держало, потому что все плоты были на воде, а на той части судна, которая оставалась над водой, никого нет и помочь некому. Что-то предпринять еще я уже не мог, времени оставалось только на то, чтобы отцепить плоты, если бы они сами не упали в воду. Через 20 – 30 секунд судно полностью ушло под воду. Сверху оценил обстановку на воде. Недалеко от судна по правому борту я увидел пустой плавающий плот. Решил догнать этот плот, пока его не унесло ветром, и тащить в сторону группы пассажиров, которые плавали по носу судна.
      Нашел в воде свободное от различных плавающих предметов место и нырнул туда. Рядом водоворот закрутил деревянный лежак для загара, поэтому прыгал головой в воду, чтобы проскочить возможную воронку. После сильного ветра вода показалась очень теплой. Был без спасательного жилета и до плота доплыл быстро. Затем потащил плот в сторону плавающих пассажиров. Я им помахал рукой, и они поплыли в мою сторону. Навстречу мне плыли люди с черными лицами.
В это время «Булгария» выпустила зловещий столб шипящего пара и, показав винты, затонула килем вверх.
      Пока тащил плот, просматривал поверхность воды – никто не кричал и молча никто не тонул. Вода была в мазуте, и многие люди были черные от мазута.
      Посадку на плоты проводили организованно – все друг другу помогали. Помогали людям забираться на плоты снизу и сверху. Когда один из принимающих пассажиров сказал: «Сюда хватит», я перешел на другой плот. На втором плоту принимать людей было некому, и я сам туда залез. В общей сложности на два плота мы посадили больше 40 человек. Старались поднимать всех на плоты как можно быстрее, потому что люди считали себя спасенными, только оказавшись на плотах. Рядом сразу же приступил к спасательным работам матрос Лебедев, несмотря на то что у него на глазах утонул отец – боцман Лебедев, который, по рассказам очевидцев, пытался вытащить людей из трюма. Старпом Хаметов, убедившись в нормальной посадке людей на плоты, поплыл в сторону судового хода.
      Затем занимались объединением плотов, чтобы в случае чего можно было быстро пересесть с одного плота на другой. Один плот был перевернут, с матросом Лебедевым мы его перевернули и привязали к общей связке. Четвертый плот отнесло в сторону. На нем стоял молодой матрос, который никак не реагировал на крики плыть сюда. Пришлось опять прыгать в мазут, чтобы он понял, как тащить плот, потому что из-за высоких бортов, сидя на плоту, грести невозможно. С двух перегруженных плотов часть людей пересадили на плот, который был перевернут, и на плот, который притащил молодой матрос. Когда все более-менее улеглось, мы с мужиками начали считать людей на плотах. Три раза пересчитывали, 20 человек прибавили на отдаленный плот, который находился от наших плотов в 150 метрах (этот плот был один из трех плотов, упавших с правого борта, два других плота не раскрылись. На этом плоту были в основном люди, которые первыми покинули судно). И все равно половину людей не досчитались. Вот тогда мы все поняли, что произошло.
      Когда т/х «Арбат» прошел мимо нас, я с пассажиром (Радиком из Васильево) пересел на малый алюминиевый плот, и мы погребли в сторону судового хода, чтобы останавливать проходящие суда. Когда мы подплывали к поворотному бую N82,ниже по течению показалась «Арабелла», которая нас подобрала.
      В добавление: так как на шлюпочной палубе я находился один, контроль за спасательными плотами оставался за мной. Дальше все делал, как учили, т.е. покидать судно только после того, как все плоты окажутся в воде, потому что гидрорасцепители плотов могут не сработать, и они затонут вместе с судном или, наоборот, люди попрыгают за борт, а судно с плотами может часами оставаться на плаву; на плот первым не залезать, а держать его, пока не подплывут другие.
      В моей морской практике был случай: судно затонуло во время жестокого урагана, один из членов экипажа залез на плот, а его уносило ветром. Другие члены экипажа плыли за плотом и поодиночке погибали, так и не догнав плот. Тогда утонул мой сокурсник, тоже радист.
      Суть показаний относительно крушения судна я не менял с самого начала, только внес дополнения для большей ясности и полноты информации. Третий год с грязью мешают только за то, что на «Булгарии» работал, не дай бог кому-нибудь попасть на работу на какую-нибудь подобную «Булгарию».
 

Р.С. ГАБИДИНОВ,
радист д/э «Булгария».