Крым – Казань (ч.9)

     8. Улуг-Мухаммед: хан сарайский, крымский и казанский

     Далее при изложении истории Золотой Орды первой половины XV в. нас ожидают трудности. Прежде всего потому, что после фундаментальной монографии М.Г. Сафаргалиева «Распад Золотой Орды» (1960) ни одной специальной работы, посвященной последнему периоду истории Улуса Джучи, не появилось как у нас, так и за рубежом. Несмотря на то что для своего времени названное исследование было выполнено на весьма высоком уровне, к настоящему времени оно уже явно устарело.
     К сожалению, накопленные с тех пор исторические материалы не нашли обобщения и в двух прекрасных работах В.В. Трепавлова («История Ногайской Орды», 2001; «Большая Орда – Тахт Эли», 2010), в которых общий очерк истории распада Золотой Орды просто напрашивался. Детального рассмотрения данной проблемы нет и в III – IV томах «Истории татар с древнейших времен».
     В итоге почти полувековой период постепенной гибели великого средневекового государства Улуса Джучи остается без целостного изучения, «растасканной» по кускам в качестве вводных разделов к описанию становления отдельных золотоордынских политий XV – XVI вв.
     Вот эту историческую лакуну нам и предстоит хотя бы частично преодолеть (полностью это невозможно сделать в рамках газетной публикации, не предполагающей детального рассмотрения событий, соответствующего анализа источников, ибо такое возможно только в специальных научных публикациях).
     Но в ходе изложения истории Золотой Орды первой половины XV в. – именно там скрыты особенности крымско-казанских взаимоотношений средневековья – нас ожидают и иные проблемы, в особенности, источниковые. Дело в том, что по той эпохе, когда все воевали против всех, как это вообще бывает в эпоху феодальной раздробленности, осталось мало источников, к тому же они до сих пор комплексно не исследованы, в некоторых случаях, например, по нумизматике, материалы и полностью не опубликованы. Таковы наши вводные замечания.
     В предыдущей части нашей статьи уже писалось о том сражении, которое состоялось между войсками хана Кадыр-Берди и Едигея. Оно, между прочим, произошло в 822 г.х. (1419/1420) в бассейне реки Яик – там находился основной домен Едигея. В результате гибели их обоих в ходе данной битвы (о ней еще дальше будет рассказано подробнее) на политическом пространстве Золотой Орды освободилось место для новых претендентов на власть. Именно из их среды выделились крупные государственные деятели, сыгравшие в дальнейшем важную роль в постзолотоордынском пространстве. Одним из них оказался хан Улуг-Мухаммед, проживший яркую и полную свершений политическую жизнь, побывавший на трех престолах.
     Можно сказать, что Мухаммед, ставший известным после восшествия на престол как Улуг-Мухаммед, занял ханский трон на грани распада Золотой Орды практически случайно. Хотя он и был из рода, имевшего близкое родство с ханом Тохтамышем, его отец Хасан, которого именовали Ичкеле-Хасан, был всего лишь угланом (отсюда русское улан), т.е. Чингисидом неправящей ветви; к тому же он по своим умственным способностям в источниках описывается как «ахмак», т.е. придурковатый, недалекий. Для того чтобы выяснить, как сыну такого человека выпал счастливый случай, придется вернуться несколько в прошлое, что мы сделаем, опираясь на труд историка XVIII в. Абдулгаффара Кырыми. Он рассказывает, что после смерти хана Шадибека, случившейся около 1408 г., сын Едигея Нураддин предложил своему отцу больше не искать подставных ханов, а объявить себя ханом или поставить на это место Нураддина. У мирзы Нураддина в пользу такого решения имелись свои аргументы. Из-за того что у Едигея по женской линии были родственники, восходящие к сеййидам, т.е. к предкам из числа потомков пророка Мухаммеда, являвшихся халифами, Едигей в уже мусульманском сообществе мог выставить такой аргумент, тем более аналогичный опыт правления племенных беков в чингисидских владениях уже был. Но Едигей не посмел нарушить старую традицию, посадив на престол Тимура б. Тимур-Кутлука. В ответ его сын Нураддин-мирза, войдя в конфликт с отцом, в собственном владении ханом сделал младшего брата Тимура по имени Булат, причем беклербеком назначив Пир-Мухаммеда из клана уйшын. В результате внутренние противоречия между мангытской знатью привели к усилению Тохтамышевичей. Один из них – Джелаль ад-Дин, о котором уже шла речь, заставил Едигея бежать в Хорезм. По другой версии, Едигей ушел туда под давлением Нураддина и хана Булата, которые, в свою очередь, бежали от Джелаль ад-Дина туда же. Как сообщает Абдулгаффар Кырыми, последних по пути в Хорезм перехватили войска Джелаль ад-дина во главе с Сарай-беком из клана барын. Во время битвы с этим войском хан Булат и Нураддин-мирза были разбиты и попали в плен, в результате хан был убит, но Нураддин, женатый на дочери хана Тохтамыша, т.е. на сестре Джелаль ад-Дина Джанибек-хануш, после определенной дискуссии был отправлен к Едигею.
     После всего этого Тохтамышевичи начали бороться за власть уже между собой и один из них – Кипек-хан, занявший сарайский престол, зазимовал на р. Бузан, т. е. около Хаджи-Тархана. И вот тогда Едигей, как повествует Абдулгаффар Кырыми, до тех пор отсиживавшийся в Хорезме или поблизости от него, решил, что опять настал его час. Он привлек на свою сторону Чекре-углана, являвшегося, то ли потомком Шибана, то ли, по другим сведениям, Тука-Тимуридом (известная по отдельным источникам его генеалогия выглядит так: Чекре б. Дарвиш-хан б. Алахи), подняв его на ханство, напал на Кипек-хана, – овладел его ордой, где затем около трех лет тот и правил. После него ханом Едигей сделал Сайд-Ахмада, вслед за его смертью – Дарвиша (эти события происходили до 1416/1417 г.). Последний из Тохтамышевичей Кадыр-Берди, в тот период казаковавший в Кабарде и пришедший в селение Татартуб, привлек внимание беков из кланов ширин, барын, аргын и кипчак, поднявших его на ханство. После чего настала пора воевать с Едигеем, но беки боялись сразиться с ним. Новый хан Кадыр-Берди оказался смелее и с 3000 воинов, как отмечает Абдалгаффар Кырыми, переплыл р. Итиль и сразился на левом берегу с огромным войском Едигея, насчитывавшем 60000 воинов. В ходе жестокой сечи Кадыр-Берди попал в Едигея стрелой, но тот, уже раненный, рубанул его саблей и убил. Серьезно раненый Едигей, полагая, что потерпел поражение, бежал и спрятался в камышах, а его воины рассыпались. Между тем военные предводители хана Кадыр-Берди – великие князья Хайдар-бек из клана кунграт («глава левого крыла») и Тегиня-бек из клана ширин (глава правого крыла), выжили и начали совещаться, что делать дальше в этой критической ситуации. Им срочно нужен был хан.
     У покойного Кадыр-Берди имелся брат, похоже двоюродный, по имени Гийас ад-дин, однако его не было в войсках. Зато там находился сын Ичкеле-Хасана Мухаммед-углан, приходившийся, как мы уже отмечали, племянником сыновьям Тохтамыша. Из-за остроты положения – без хана дальше преследовать остатки орды Едигея и его самого было невозможно – беки стали держать совет. В совете, проходившем под руководством Хайдар-бека, Тегиня-бек, как сообщает Абдулгаффар Кырыми, заявил: «Этот Мухаммед-углан из родственников Тохтамыша, если его сделаем ханом, в данной чрезвычайной ситуации мы сможем одолеть врага». После этого его быстро привели на совет и сообщили, что собираются поднять на ханство. Мухаммед-углан, знавший, что есть другой претендент на трон, колебался, указав: «Я же сегодня нахожусь у вас на службе, так можно ли мне стать вашим ханом?». (Абдулгаффар Кырыми). И вот тогда беки были вынуждены поклясться именем Всевышнего, что никого другого, кроме него, они на престол сажать не будут. Затем «по татарскому обычаю» Мухаммед, ставший известным в истории как Улуг-Мухаммед, был поднят ханом. Его воины тут же стали преследовать Едигея.
     Так как войско Едигея разбежалось, а в лагерь хана Улуг-Мухаммеда прибыл один из его дружинников (нукеров) по имени Джан-Тимер, ранее служивший у Тохтамыша, стало известно, где Едигей прятался. Туда отправился отряд во главе с Сарай-беком из клана барын, который, как уже сообщалось, уничтожил Едигея. За этот подвиг, как пишет Абдулгаффар Кырыми, Сарай-бек был назначен правителем (даругой) Хаджи-Тархана. Однако в это время в орде Улуг-Мухаммеда главным карачи (баш карачи), т.е. беклербеком, все же являлся ширин Тегиня-бек. Этот факт нам стоит запомнить.
     После того как Едигей был убит, в 1419/1420 г. началось ханство Улуг-Мухаммеда, к которому перешли многие племена, ранее находившиеся в подчинении у Едигея. Получается, что Улуг-Мухаммед стал тогда сарайским ханом, став во главе центрального домена.
     Весь изложенный выше рассказ велся нами на основе сочинения «Умдет ал-ахбар» Абдулгаффара Кырыми. Однако событийный ряд, нашедший отражение в этом историческом труде, требует уточнений и дополнений, что будет сделано в следующей нашей публикации. Главный вопрос, который встает в данном случае перед исследователями, следующий – действительно ли в 1419/1420 г. Улуг-Мухаммед стал сарайским ханом или все-таки он был ханом лишь части Золотой Орды? Вопрос этот далеко не прост, и из-за появления в последние годы многих новых данных о политической ситуации в правом крыле Золотой Орды в первой трети XV в. он только усложнился. Причина тому – нерасчлененность владений в западной половине Золотой Орды, особенно Крымского и центрально-ордынского, т.е. Сарайского. Поэтому на этом вопросе необходимо остановиться отдельно, без этого мы не сможем разобраться в сложностях политических процессов, протекавших в первой половине XV в. на землях правого крыла доживающего свой последний период государства.

     Дамир ИСХАКОВ,
доктор исторических наук.
     (Продолжение следует.)