Крах "Вамина"

     О том, что случилось с крупнейшим агрохолдингом в России «Вамин Татарстан», не знают разве что школьники младших классов. Набранные прежним руководством многомиллиардные кредиты и нежелание их возвращать поставили крупнейшее хозяйство республики на грань банкротства. К счастью, у руководства республики хватило политической воли и трезвости ума, чтобы решить проблему. На предприятии введена процедура конкурсного производства.
      В конце марта на заседании Госсовета министр сельского хозяйства и продовольствия Марат Ахметов докладывал депутатам о положении ОАО «Вамин Татарстан». В конце выступления он вкратце рассказал о проблемах, истории холдинга, но вначале его речь напомнила песню любви к бывшему руководству.
      «Более 12 млрд. руб. потрачено на реконструкцию животноводческих ферм, – говорил министр с трибуны республиканского парламента, обводя глазами зал, как будто искал у него поддержки. – Модернизировано 28 молочных комбинатов, в три раза увеличил выпускаемую продукцию, 180 наименований… Также были реконструированы десять хлебоприемных предприятия… Общество вложило в свое развитие 37 млрд. руб., половина из которых кредиты, значительная часть которых – личные поручительства руководства компании».
      Одним словом, в представлении министра бывший руководитель «Вамина» Вагиз Мингазов – это не просто трудяга, радеющий за дело, встающий ни свет, ни заря, ему бы звание Герой труда нужно дать, и бюст бронзовый на родине установить за труды.
      То, что ОАО погрязло в проблемах, то, по словам министра, «на динамичное развитие компании сильно повлиял кризис 2008 года и три засушливых лета… Как показала жизнь, компания оказалась излишне крупной». Не остались в стороне от критики министра и главы муниципальных образований. Это они «не переставая докучали своими проблемными хозяйствами «Вамин». Поэтому компания и «оказалась сложной для эффективного управления финансово-экономической деятельности».
      Выступление министра мало кого удивило. Было бы странно, если бы бывший одноклассник, товарищ по партии (Ахметов был первым секретарем Балтасинского райкома КПСС, а Мингазов соседнего, Арского), родственник (говорят, что жены министра и сенатора – сестры) и просто друг детства (они оба родом из деревни Хасаншаих Арского района) стал бы подвергать суровой, как сказали бы в советское время, критике да еще публично Вагиза Мингазова. Обвинять природу и докучливых глав проще.
      За две недели до выступления в Госсовете министру было переслано письмо из администрации президента России. Автор письма небезызвестная ему Зулайха Хусаенова – родная сестра Вагиза Мингазова, владелица 19,9 процента акций «Вамина» и директор казанского молочного комбината. О реакции министра на изложенные в письме соображения ничего неизвестно. Но ему, вероятно, было небезынтересно узнать, что «Вамин» «имеет потенциал для стабильной работы и дальнейшего развития, являясь одним из крупнейших предприятий РТ». Как сообщило республиканское деловое издание, опубликовавшее выдержки из письма, в доказательство своих слов г-жа Хусаенова послала Путину ежеквартальный отчет за третий квартал 2012 года, из которого он узнал бы, что «общество работает прибыльно, не имеет убытков».
      Родственница Вагиза Мингазова и акционер уверяла главу государства: «Общий размер требований не превышает активов общества, а погашение задолженностей поэтапно возможно при сохранении целостности общества». Не менее любопытен и пассаж о том, что миллиарды рублей, взятых у банков-кредиторов, отдавать в настоящее время нет смысла: «Необходимость возврата пролонгированных кредитов отбросит назад сельское хозяйство и сведет на нет все наши десятилетние усилия в области преобразований на селе».
      Знал ли министр о письме сестры Мингазова Путину до того, как оно вернулось к нему из администрации президента, неизвестно. Вроде бы родственники, наверное, общаются… Но известно, что в своих последних интервью и комментариях прессе он настойчиво лоббирует идею о расчленении «Вамина» на несколько частей. Почему эта мысль не приходила к нему раньше?
      Известно, что бывший президент М. Шаймиев питал исключительную слабость к сельскому хозяйству. Назначив В. Мингазова директором в 1996 году «Татарстан-сотэ», он проявил доверие. Но недаром говорят: доверяй, но проверяй. Получилось так, что деятельность Мингазова, использовавшего доверие первого лица, стала совершенно бесконтрольной. Обмануть дистанцировавшегося от реальной экономики одного человека, показывая ему образцовые хозяйства, можно. Но как можно было вводить в заблуждение сотни чиновников от экономики и работников прокуратуры?
      Например, сегодня уже известно, что руководство агрохолдинга предоставляло банкам заведомо ложную информацию для получения кредита. Делалось это просто: кредиторам предоставлялась информация об имуществе для залога, но само имущество уже было заложено другим кредиторам. Руководство «Вамина» обводило вокруг пальца такими методами не только коммерческие структуры. Для получения господдержки тоже предоставлялась поддельная документация, впоследствии она уничтожалась. Интересно, квартальный отчет, посланный Путину, тоже был липовый?
      Несмотря на то что г-жа Хусаенова пыталась убедить российского президента в эффективности компании, проверка выявила, что финансовое планирование в «Вамине» отсутствовало напрочь. Вся «эффективность» была основа на субсидировании государством и возможности получать кредиты. Банки доверяли такому крупному агрохолдингу и его руководству.
      О каком менеджменте можно говорить, если взаиморасчеты между предприятиями ОАО и другими предприятиями производились путем обмена готовой продукцией. Кредитами в «Вамине» затыкали «дыры» в оборотных средствах, а деньги государственных субсидий разными путями становились добычей головной компании – разными способами они выводились со счетов агрофирм. Ни о каком целевом использовании субсидий никто не думал. Кстати, за четыре года – 2008 – 2012 – государство выделило «Вамину» 24 млрд. 118 млн. руб. Мало того, для получения средств из бюджета, как и банкам, предоставлялись документы с поддельными печатями кредитных организаций. В офисе одной из подконтрольной родственникам руководителей «Вамина» фирмы были обнаружены десятки таких липовых печатей.
      Не менее интересно, как велся бухгалтерский учет. В двадцать первом веке автоматизация этого процесса не коснулась предприятий «Вамина», в некоторых агрофирмах считали по старинке, вручную. Почти повсеместно была распространена отчетность трех видов – для налоговой, банковская и для Министерства сельского хозяйства и продовольствия.
Возможно, некоторым чиновникам мешали замечать неточности в отчетах еженедельно доставляемые им продуктовые наборы с Казанского молочного комбината. В него входили масло, сыр, молочные продукты на сумму пять тысяч руб. Кроме этого чиновникам оплачивались мобильная связь и расходы на бензин. Может, это была своего рода социальная забота руководства «Вамина» о чиновниках?
      В отличие от сотрудников министерства Мингазов и Ко были равнодушны к нуждам крестьян, тех самых, которые работали в агрофирмах. Ни о какой зарплате для них не было и речи. В течение последних лет с барского плеча им выдавалось по 500 руб. на Сабантуй и Новый год. Остальное выдавалось продуктами. Например, маслом. Но и тут «эффективное» руководство не забывало об «эффективности» – при стоимости килограмма масла 150 р. его выдавали по… 180. Работники были вынуждены продавать его перекупщикам по 120. По рассказам сельчан, отношение к ним со стороны руководства «Вамина» можно было сравнить с тем, которое было во времена крепостного права к крестьянам. Разве что по субботам не пороли. Хамство и чванство были характерны для ваминовского начальства. Руководители муниципальных образований, которых сегодня министр сельского хозяйства называет одними из виновников кризиса агрохолдинга, даже не допускались на территории агрофирм. Закрытость «Вамина» была одним из принципов работы предприятия.
      Кстати, руководящим работником в «Вамине» мог стать только член семьи Мингазовых. У всех родственников Вагиза Мингазова – ближних, дальних и на седьмом киселе – проявился природный дар руководить. Вот такая генетическая наследственность.
      Родственные связи были важны и при выборе контрагентов для поставки сырья и других компонентов для производства продукции. Завышение цен входных продуктов измерялось сотнями миллионов рублей, это давало возможность одаренному талантом к менеджменту семейству Мингазовых уверенно смотреть в будущее. Надо ли говорить о том, что готовая продукция реализовывалась тоже в основном через родственников, да еще с приличной скидкой? Если говорить простым языком, то владельцы компаний, родственники Мингазова, «втуливали» ОАО сырье по ценам выше рыночных на 15 – 30 процентов, а готовую продукцию получали по ценам ниже рыночных. Это, наверное, эффективно, но для кого? Явно не для банков, рассчитывающих на возвращение кредитов. Складывается впечатление, что руководство «Вамина» было уверено, что изыскание средств на обслуживание кредитов было задачей министерства. Несмотря на отсутствие экономического образования, мингазовские менеджеры-родственники с выгодой для акционеров предприятия (читай: для себя, потому что они и были основными акционерами) периодически завышали себестоимость продукции.
      Проеданию средств способствовали непрофильные активы. За этим скучным термином скрываются десятки коттеджей, построенных для Мингазова, базы отдыха, предназначенные опять-таки только для особ, приближенных к роду молочного короля. Стоимость только одной Рыбацкой деревни до сих пор не могут подсчитать, настолько дорогие материалы были использованы для отделки гостевых домов.
      Финансовые аппетиты Вагиза Мингазова поражают. О его коттеджах, разбросанных по всей республике, ходят легенды. Примечательно, что все они записаны на его родственников. Например, собственником известного всем казанцам дворца в стиле «Арск-классик», изуродовавшим берег Казанки и вызывающим классовую ненависть у горожан, является его малолетний сын Минтимер. Кстати, кроме этого Тадж-махала сын Вагиза Мингазова является собственником еще двух недостроенных домов общей площадью 213 и 675 кв.м., а также владеет несколькими земельными участками под индивидуальное строительство – 1800, 6000, 6000 и 300 кв.м. Об успехах на ниве работы с недвижимостью сына-школьника отец сообщил в своей декларации о доходах как член Совета Федерации.
      Умышленно или нет, но инвестиции на реконструкцию и строительство заводов использовались неэффективно. На строительство Чистопольского комбикормового завода было потрачено 405 млн. руб., но завод так и не достроен до сих пор. Такова же судьба заводов в Муслюмове и Альметьевске. Заинский и Альметьевский молочные заводы, несмотря на выделенные средства на реконструкцию, вообще закрыты. На муслюмовский элеватор было потрачено 60 млн. руб., но он остался недостроенным. Неужели министр сельского хозяйства не знает об этом?
      Или он не знает, как в 2006 – 2011 годах в 27 агрофирмах ОАО на капитальное строительство было потрачено 12 млрд. 500 млн. руб.? Возможно, он не знал, что сметная стоимость была завышена до сорока процентов, но о том, что никакого улучшения на объектах не наблюдается, и они так и не введены в эксплуатацию, министр вроде должен знать.
      Вот коммунисты республики, оказалось, знали больше, чем он. Именно член компартии Х. Миргалимов забил тревогу три года назад. Это был первый «звонок», что в молочно-кефирной империи не все в порядке. Тогда была выявлена недостача зерна из регионального продовольственного фонда – не хватало 46371 тонны. Не два мешка. Зерно передало «Вамину» на хранение ГУП «Рацин» и не просто передало, но еще и заплатило за хранение 30,3 млн. руб. Было возбуждено уголовное дело: выяснилось, что зерно пропало. Испарилось. «Рацин» потребовал у «Вамина» вернуть деньги. Их не оказалось. После небольшого разбирательства стороны заключили мировое соглашение, возбужденное было уголовное дело закрыли, хотя любой опытный юрист скажет, что по данному виду преступления мировых соглашений быть не может. Денег «Рацин» не получил до сих пор. Примечательно, что прокуратура хранит по этому делу молчание.
      Руководство «Вамина» не брезговало и методами, которым позавидовал бы Остап Бендер. В 2010 – 2012 годах из оборота «Вамина» выводится 296 млн. 821 тыс. руб. Почти триста миллионов рублей было выплачено физическим лицам. Часть этих миллионов досталась сестре Вагиза Мингазова, той самой, которая искала поддержки у президента России. Большая часть выплачивается пенсионерам и лицам, для которых десять тысяч – сумасшедшие деньги. Потом руководство «Вамина» объяснит: дескать, эти господа в далеком 2004 году давали эти деньги ОАО взаймы. Но документов, подтверждающих это, кроме приходных ордеров, нет. Что-то потерялось, что-то уничтожено. Эффективный способ, не правда ли?
      Но самое эффективное было потом. Два года назад, видимо, вспомнив мудрость царя Соломона «Все проходит», на свет появляется ООО «Казань». Его владельцы – близкие родственники Вагиза Мингазова, его племянник и дядя. В собственность ООО «Казань» из «Вамина» передается часть молочных комбинатов с оборудованием, дорогостоящие земельные участки, движимое и недвижимое имущество по всей республике. Оформляется сделка купли-продажи. Этому предшествовал выпуск ОАО «Вамин Татарстан» своих векселей на 1 млрд. 250 млн. руб., они «попали на рынок», и ООО «Казань» предъявляет их «Вамину» к оплате. Поскольку последний оказался «не в силах» расплатиться, то он передает в собственность ООО «Казань» ликвидное имущество – молочные комбинаты, лучшие агрофирмы, коттеджный поселок Рыбацкая деревня и т.д. Но поскольку «Вамин» не может существовать без этих активов, то он «вынужден» взять их у ООО «Казань» в аренду, за которую платит ежемесячно. Об этом сестра Вагиза Мингазова вряд ли написала Путину.
      В конце марта было возбуждено уголовное дело в отношении пока неустановленных лиц из числа руководителей «Вамина», причастных к этой афере. Следствие установило, что ими «была заключена невыгодная для ОАО «Вамин Татарстан» сделка». В результате чего ООО «Казань» было передано движимое и недвижимое имущество на сумму 777655448 руб. 22 коп.
      То же следствие установило, что те же пока неустановленные лица нанесли ущерб ОАО и кредиторам в течение последних лет на сумму 2 млрд. 136 млн. 533 тыс. 998 руб. 22 коп. Можно гипотетически допустить неосведомленность министра сельского хозяйства «эффективностью» менеджеров «Вамина», но ведь его руководство не могло быть не в курсе происходящего. Или оно действительно верит в то, о чем написала сестра скрывающегося сегодня в Совете Федерации Вагиза Мингазова? Ведь даже школьник может догадаться: что больше нанесло вред агрохолдингу – засуха, районные главы администраций или исчезновение нескольких миллиардов из бюджета ОАО?
      Неоднократные попытки кредиторов вернуть свои деньги (сегодня общая задолженность ОАО «Вамин Татарстан» составляет 12 млрд. 100 млн. 936 тыс. 25 руб.) заканчивались ничем. То ли депутатская неприкосновенность, то ли самоуверенность, основанная на прежнем доверии руководства республики, давали Вагизу Мингазову право посылать куда подальше всех кредиторов. Однако, поскольку у всего есть свое начало и у всего есть свой конец, кончилось и терпение банкиров. В конце прошлого года ВТБ подал в республиканский Арбитражный суд заявление о признании ОАО «Вамин Татарстан» банкротом. Суд согласился с требованием ВТБ. Была начата процедура наблюдения, а в марте этого года Арбитражный суд признал «Вамин» банкротом.
      В конце прошлой недели стало известно, что Сбербанк тоже подал в суд на Вагиза Мингазова и намерен взыскать с него 2 млрд. руб. Рассмотрение иска банка-кредитора состоится в ближайшее время. Интересно, что Мингазов давал личные поручительства банку. Следовательно, кредитор имеет право требовать миллиарды от него лично как от гражданина. Управляющий «Банка Татарстан» Сбербанка России Рушан Сахбиев, правда, выразил сомнение, что такие деньги есть у поручителя. Продолжают попытки вернуть кредиты и другие банки.
      Специалисты уверяют, что в результате работы прежнего руководства целая отрасль в республике может погибнуть, так как предприятия агрохолдинга будут закрыты или проданы за долги. Почти двадцать тысяч его сотрудников уже предупреждены о возможном увольнении. Останется ли вопрос «Кто ответит за все это?» риторическим, покажет время.
 

Андрей МОРОЗОВ.