Кавказский взгляд на уход России

     Вторая кавказская война не так уж призрачна, ведь, согласно опросам, больше половины россиян не возражает против отделения Кавказа. Но голос жителей самого Кавказа редко звучит в СМИ, и что думают о такой возможности сами горцы – мало кто представляет. Хотя знать их мнение как раз очень важно и интересно. Мой собеседник – ингуш, три высших образования, историческое, юридическое, ин. яз, 35 лет. Последний год он живет за рубежом, в одной из стран Западной Европы – поэтому, я думаю, и согласился столь откровенно отвечать на мои вопросы.
      – Что думаете о ситуации на Кавказе?
      – Если вы говорите о Кавказе в контексте России, то тупик полный! Пропасть углубляется, этнические республики отпадут, и, самое главное, население начинает это потихоньку осознавать и морально готовиться, даже чиновники.
      – Каким образом готовиться?
      – Люди начинают думать, понимают, что беспредел не может продолжаться до бесконечности. И видят, что Россия не способна навести порядок. Между регионами и центром возрастает непонимание. Это должно закончиться. Те, кто уже осознал, что этому будет конец, готовят себя к худшему. Есть понимание, что федералы по добру южан не отпустят. Кто-то ждет войны, есть молодежь, которая к ней готовится, простые люди просто ждут и надеются на лучшее, авось их обойдет, более зажиточные, хорошо понимающие ситуацию, например, из бизнесменов, потихоньку переводят бизнес из России за рубеж, скупают недвижимость – кто в Европе, кто в ОАЭ, кто в Турции и т.д., на случай переждать. Ну, конечно, немало и тех, кто слепо верит в Россию.
      – Что будет с Кавказом после ухода России?
      – На мой взгляд, первое время порядка не будет! Все будет зависеть от региональных элит, от их способности влиять на тех, кто участвовал в противостоянии с Россией. От самих участников сопротивления, от их способности адекватно оценивать сложившуюся новую реальность, а также от держав, которые захотят своего участия в налаживании контактов с новыми политическими образованиями. Единым Кавказ не будет в плане одного государства, Имарат не получится, но хорошая база для единения будет. Самая большая проблема, думаю, будет в том, чтобы подчинить все вооруженные группы одному командованию и убедить их не сопротивляться расквартированию баз НАТО в противовес России.
      Иначе Россия будет совать свой нос до бесконечности, а это новые войны и бесконечный хаос, в котором мы живем уже не менее 200 лет.
      – Я не думаю, что НАТО захочет идти на Кавказ.
       – НАТО в лице США по-любому это сделает, надо отрезать Россию от Ближнего Востока как можно дальше.
      – А как вы сами относитесь к Имарату?
      – Имарат – временное явление, созданное для того, чтобы материализовать идеологическое обоснование войны всех кавказских народов против России. Выход за рамки чисто чеченской войны.
      Как и большинство – 95% ингушей – я не считаю это чем-то серьезным.
      – Вы не преувеличиваете? В Ингушетии сильное подполье.
      – Безусловно, подполье в Ингушетии сильно, но в скольких процентах участников оно выражается? Активных не более 1% от всего населения, еще процента 4 – 5 им помогают так или иначе, много им просто сочувствующих. Но даже среди участников подполья нет единого мнения насчет Имарата после освобождения Кавказа.
      – Но ведь Имарат – единственная организованная вооруженная сила в Ингушетии и вообще на Кавказе.
      – Да, это так. Просто Имарату нет альтернативы, да ее никто и не ищет. Тот, кто пострадал от власти или несправедливости, или чисто идеологически пришел к тому, что с этим злом нужно воевать, и берет в руки оружие – автоматически становится имаратчиком, хотя, может быть, он не очень им сочувствует. Но абсолютно все вооруженные люди являются глубоко верующими людьми.
      Есть среди них те, кто осознает, что из Имарата трудно будет вылепить что-то реально систематизированное. Но на нынешний момент об этом никто не говорит, так как это будет мешать на данном этапе внутри самого сопротивления.
      – А как будут развиваться отношения ингушей с осетинами в случае ухода России?
      – С осетинами все сложно, точнее, сложно осетинам. Если Россия уйдет с Кавказа – вместе с ней уйдут и осетины, ингуши уже не ограничиваются лишь требованием возвращения Пригородного района, те, кто держит в руках оружие, хотят полной территориальной реабилитации, т.е. всей Осетии.
      В случае если Москва их оставит, у осетин нет никаких ресурсов, чтобы удерживать «свою» территорию.
      – Вы считаете, что вся Осетия – ингушская территория? Совсем вся?
      – Конечно же, осетины не вчера появились на Кавказе, и они где-то жили. Они находились постоянно под чьим-то протекторатом, их между собой делили в разное время разные ингушские общества и грузины. Часть ингушей с ними ассимилировалась, мы это хорошо помним. Если бы осетины во время советской власти не подорвали отношений с ингушами, то они имели бы сегодня шанс остаться на части своих мест, но в данной ситуации у них нет никаких шансов. Поэтому я считаю, что вся Осетия – это территория ингушей.
      Так же считает и вооруженное подполье, Имарат Кавказ признал территорию Осетии вилайетом, т.е. полностью за ингушами.
      – Давайте представим, что Россия ушла с Кавказа. Что происходит с осетинами? Подробно.
      – На мой взгляд, Россия без боя не уйдет, поэтому освобождению будет сопутствовать война. Не могу сказать, сколько она продлится, но уверен, что будет очень кровопролитной. Все знают, что плацдарм России – это Северная Осетия, там штаб 58-й армии, аэродром в Беслане, крупнейшая база в Моздоке, все на границе с Ингушетией. Во время боевых действий, театром которых будут, как минимум, Дагестан, Ингушетия, Чечня и Кабарда. По ходу войны будет уже ясно самим осетинам, которые запачкали руки в ингушской и чеченской крови, что Россия будет уходить. Естественно, озлобленные, вооруженные и хорошо подготовленные ингушские боевики, с которыми не справилась Россия, а с ними и все, кто десятилетиями ждал момента отомстить, ринутся в сторону Осетии. И, представьте себе, как вы думаете, удастся ли осетинам в отсутствии федералов удержать этот натиск? Конечно же, нет, и это осетины хорошо знают сами. Поэтому по мере отступления армейских частей будет выходить и осетинское население. Осетины будут тешить себя тем, что РФ выходит на время, как это было в Чечне 90-х, но тут они будут лишь обманывать себя. Наверняка не все сбегут сразу, но по прошествии времени покинут все. Ингуши не будут устраивать резни мирного населения, в этом мы отличаемся, но любая попытка «не так посмотреть» будет караться жестко.
      – А что осетины сделали чеченцам? В «ингушской крови» – это понятно. Но почему в чеченской?
      – Осетинские формирования участвовали в чеченских войнах, особенно «засветились» во время первой войны, как обычно, резней над мирными, над женщинами, детьми и стариками. В резне в Самашках они тоже участвовали. Чеченцы осетин из-за этого в плен не брали, а резали их в отместку. Это единственный народ из проживающих на Кавказе, кто дискредитировал себя по отношению к своим соседям. С ингушами проблемы, с чеченцами проблемы, с кабардинцами есть спор, а что с грузинами – весь мир знает.
      – Но Кадыров высказался в поддержку Осетии.
      – Почти все чеченские националисты поддерживали Осетию.
      – Почему??
      – Потому что они страдали и страдают панчеченской идеологией, хотят присоединить если не всю Ингушетию, то ее часть.
      – Давайте вернемся к проблеме ухода России. Я не думаю, что она уйдет под влиянием военной силы. Да и нет силы, которая бы этого добивалась, кроме Имарата, а он слаб. Но почти все колониальные империи распадались под действием внутреннего кризиса. Именно это и может произойти с Северным Кавказом.
      Если произойдут одновременно в нескольких точках страны несколько бунтов типа пугачевского (что происходит сегодня в гор. Пугачеве), теракт типа Норд-Оста, внешний кризис и резкое падение цен на нефть, или экономический кризис по иной причине, одновременно волнения в Москве типа Болотной или Манежки (либеральный средний класс или националисты выводят на улицы несколько десятков тысяч) – тогда Кремль просто бежит с Кавказа. Это самое реальное.
      – Безусловно, на Кавказе нет военной силы, способной выкинуть российский армейский сапог даже при активной поддержке извне. Здесь свою роль должна сыграть политическая обстановка в центре, т.е. кризис центральной власти, скорее всего путинского режима, возможно, спровоцированный экономическими проблемами. Конечно же, этим должны воспользоваться и западные страны, чтобы надавить. Тогда из Москвы будет приказ «оставить Кавказ», а военные, уходя, будут крушить все подряд, да и народу же не скажешь, что вот мы просто так взяли, подумали и решили оставить этот гребаный Кавказ, не поймут. Поэтому поиграют в войнушки.
      – И что произойдет тогда?
      – Тогда жаждущие мести ингуши и чеченцы, те, кто был дома, и те, кто начнет прибывать домой со всего мира, начнет устанавливать свои порядки. Будут отлавливать чиновников и тех, кто их обслуживал, всяких продажных мулл и муфтиев, мстить стукачам, предателям, делить их имущество. Будет попытка создать исламское государство Имарат Кавказ, но национализм преодолеть не удастся. Еще немного поспорят о границах, половина населения выедет за пределы мест постоянного проживания, т.е. станут беженцами и еще долго не захотят возвращаться.
      – Но у Кадырова есть свои силы. Вспомните, что было после ухода Советов из Афганистана. Наджибулла держался еще несколько лет. Если Кремль сбежит с Кавказа – оружие Кадырову они оставят. И нефть Чечни будет под его контролем – а, значит, будут и деньги.
      – Кадыров тоже на своем месте не останется. Да, силы есть, но они не равны. Кадыровские формирования не захотят воевать против своих, так как большинство из них видит свое будущее в Чечне, и они поймут, что это ненадолго, многие перейдут на сторону боевиков и будут каяться. Что касается нефти, то один-два теракта на нефтепроводе – и все, конец деньгам.
      К тому же большинство боевиков на Кавказе – это чеченцы, леса кишат ими. Из-за закрытости доступа СМИ в Чечне россияне и мир этого не видит.
      – А черкесы, дагестанцы, карачаево-балкарцы? Что будет в их землях?
      – Примерно то же самое, но с учетом национальных и исторических особенностей.
      В Дагестане много народностей, там между собой им надо договориться. У кабардинцев есть территориальные сложности с балкарцами и т.д. Что касается исконно черкесских территорий вне границ сегодняшних черкесских республик, то тут в этой цепи проблема в том, что сами черкесы оказались в данное время наиболее слабым звеном.
      Так что проблем будет много, и их придется решать.
      – Пока из того, что вы говорите, вырисовывается кровавый хаос.
      Вспомните, что было в Чечне после ухода русских – криминальный беспредел, похищения людей по всей стране и в самой Чечне, гражданская война. На этом фоне появились ваххабиты как носители объединительной идеологии.
      – Увы, но в той или иной мере этого не избежать, я почти в этом уверен, слишком много противоречий скопилось, они должны вылиться наружу.
      – Какая объединительная идеология появится в этом случае? И появится ли вообще? Снова верх возьмут исламисты?
      – Альтернативы исламу нет, но не думайте, что это будет агрессия всех против всех. Конечно, у нас есть сторонники всемирного джихада, но они в меньшинстве, большинство понимает, что ислам еще нужно укреплять в народе, и мы устали от войн и нестабильности, людям нужен мир.
      – А что будет в отношениях ингушей и чеченцев?
      – Возможно, возникнет какой-то территориальный спор, пограничный, но на основе шариата и адата он быстро разрешится. Объединения не будет точно.
      – А роль суфиев?
      – Роль суфиев, конечно, значительна, но музыку будут заказывать салафиты. Будут и с суфиями разборки, точнее, с верхушкой, которая обслуживала власть, а потом как-нибудь срастется, но роль суфиев будет убывать.
      – Возвращение Имамата Шамиля на суфийской основе?
      – Утопия!
      – Как вы видите будущее Абхазии?
      – Это уже сложнее, не так много связей у меня с ней. Думаю, в отличие от Южной Осетии, у них хорошие шансы остаться независимыми. Здесь роль во многом будет играть позиция третьих сторон, и насколько сама Абхазия готова и хочет защищать свой суверенитет.
      – А Южной Осетии?
      – Вся Осетия поделится между ингушами и грузинами. Ингушам – Северная, грузинам – Южная.
      – Насколько распространено сегодня на Северном Кавказе ожидание ухода России?
      – Все знают, что Россия уйдет, все слушали рассказы стариков о пророчествах, теперь эти пророчества сбываются на глазах. Те, кто думает – только гадают, когда, как скоро. Но есть много и тех, кто в это не верит. Они не верили и в развал СССР, но ошиблись, так будет и в этот раз.
      – Если в процентном соотношении – сколько думает, что Россия уйдет?
      – 40 – 50%, не менее.
      – Сколько уверены, что Россия уйдет, сколько сомневаются и сколько думают, что Россия будет на Северном Кавказе всегда в обозримом будущем?
      – Процентов 40 – 50% уверены, еще процентов 30 знают, что уйдет, но не думают, что скоро, процентов 10 вообще ни о чем не думают. А то, что Россия на Кавказе будет всегда – не больше 10%, это говорю с уверенностью!
      – Какова будет судьба русских, которые еще остались на Северном Кавказе?
      – В Ингушетии и Чечне их почти нет. А из Дагестана и Кабарды они активно уезжают.
      – А что вы скажете про казаков?
      – Казаки – это фейк, это ряженое чучело, которое еще немного сохранилось в Ставрополье и на Кубани – и то больше половины самозванцы, не имеющие казачьего происхождения.
      – Останутся ли неизменными границы между самой РФ и республиками Северного Кавказа? Так называемый Русский Кавказ? Кубань, Сочи, Пятигорск? Это ведь бывшие черкесские земли. Границы отделившегося от России независимого Северного Кавказа – это только границы СКФО?
      – Это сложно предвидеть, но то, что кавказская экспансия в эту сторону продолжится, – я не сомневаюсь. Вопрос в том, как скоро соберутся для этого силы.
 

Авраам ШМУЛЕВИЧ.
(АПН.)