Муратова

      Одна из лучших актрис пермского «мистического» театра «У Моста», который недавно показал в Казани четыре спектакля. На спектаклях был, как выражались, «переаншлаг» – выделялась Анастасия Маратовна Муратова, молодая «естественная» рыжеволосая актриса с огромными «светящимися» глазами (но одновременно с этим где-то в глубине ее глаз какая-то отстраненность от суеты внешней реальности), ей 28 лет. Она выделялась предельной искренностью (а труппа театра, безусловно, сильная, актеры предельно сконцентрированнные, не случайные) какой-то «иномирностью», «царственностью», поразительной тонкостью и точностью проникновения в характер (есть, конечно, и шероховатости от избытка таланта и сил). Безусловно, это одна из ныне крупнейших актрис страны (скажем так, может быть, поинтереснее Мэрил Стрип), золотой фонд театра «У Моста», один из центров мистической силы театра. Когда появляется Муратова, сцена словно преображается ее теплой позитивной энергией. Говорят, очень хорошо играет в «Чайке», но этот спектакль театр Сергея Федотова в Казань, к сожалению, не привез. По внутренней энергии, искренности Муратова напоминает молодую Яну Троянову, хотя они, конечно, разные.
     Федотову понравилась Казань своим уютом, открытостью и невыразимой легкостью (в общем, Казань после Универсиады, как и Париж, – это праздник, который всегда с тобой), он обещал сразу после давно «выношенного» им МакДонах-феста 7 – 14 октября в Перми (куда ждут и самого Мартина МакДонаха, ирландского драматурга, которого называют «Шекспиром XXI века» и который, как выразился Федотов, «очень сильно религиозен», это понятно, отсюда и глубина, предельность), приехать в Казань 20 октября с уже более «расширенными» гастролями так понравившегося казанцам театра.
     Анастасия Муратова – татарка, ее отец – татарин, работает кузнецом в Иркутске. Она играла в Иркутском театре, Братском театре, в нескольких театрах Москвы, затем по внутреннему зову сердца (то есть мистическому импульсу) написала по электронной почте письмо со своим резюме Федотову и очень ему понравилась. Как он пошутил, особенно ему понравились ее роскошные рыжие волосы (из чего можно заключить, что Федотов некоторым образом «подсознательный» англофил, наверное, это вытекает из его любви к Шекспиру, к крупным характерам). За достижения в прошлом году Федотов «поощрил» ее турпоездкой в Германию. Мы попросили  Анастасию Муратову дать интервью газете: 
     – Скажите, как вы сформировались? Как стали актрисой, откуда такой выбор?
     – Не знаю, как-то почувствовала. Я из Иркутска. Книжки читала. Пошла в театральную студию в десять лет еще в школе. Родители были против, они меня не поддерживали. Но я хотела играть, я чувствовала, что хочу быть актрисой, это мое призвание. 
     – Из Иркутска Александр Вампилов. В «Утиной охоте», наверное, играли?
     – Нет, мне не посчастливилось в ней играть.
     – Почему спросил – Вампилов и МакДонах чем-то схожи. Но мистика Вампилова ощущается как более глубокая, чем у МакДонаха. У МакДонаха смерть всегда рядом, за плечом, у Вампилова смерти нет, есть ощутимый другой мир над этим внешним миром. Наш мир даже менее реален, чем «верхний мир» Вампилова. Вампилов был бурятом и, безусловно, был шаманом.
     – Вампилов не такой яркий и взрывной, как МакДонах. Он более «туманный». МакДонах острый, резкий, жесткий.
     – Мне больше всего понравилась ваша роль в «Панночке», там вы интереснее. В «Калеке из Инешмана» вы как-то еще разбрасываетесь, как-то все несколько искусственно «сделано». В «Калеке из Инешмана» вы не держите паузу, самой живой героини не видно из-за «фасадной» гиперэмоциональности. Яйца бьет ненатурально о голову Бартли, много яиц. Вроде весь мир «из яйца», вспоминаешь пасхальные яйца, здесь в спектакле образ хрупкости жизни. На другом полюсе этому «отвечает» тетушка, разговаривающая с камнями. Яйцо и камень – два полюса. А этот ваш «сверхоткрытый» от изумления рот, когда калека фактически признается ей в любви, и фальшивый смех. Он и должен быть фальшивым, она сама себе боится признаться в любви к нему, но здесь он уж очень «фальшивый», какой-то внутренне равнодушный.
     – Я совсем недавно играю в этом спектакле. На гастроли с ним только несколько раз выезжала. Мне еще тяжело с героиней. Сергей Павлович работает со мной и постоянно что-то подсказывает. Снимаем  на видео, смотрим со стороны. Каждый спектакль разный. Сергей Павлович постоянно вносит дополнения. Роль у меня еще совсем-совсем не продумана.
     – Вы внутри сами согласны с режиссером, с его установками по вашей роли? Это ваши решения или решения режиссера?
     – Это решения режиссера. Я в это «впрыгиваю». Мне даже интересно, когда некомфортно в роли.
     – Неужели вы уверены, что это есть простая ирландская девушка?
     – Почему нет? Такое может быть запросто. Почему нет? Для меня эта роль еще не сделана «далеко-далеко». В «Панночке» в Перми играю часто, на выезде первый раз играла в «Панночке» в Казани.
     – Вы исконная актриса – вам удалось передать народный характер украинской женщины в «Панночке», какую-то внутреннюю  мелодичность Хвеськи – это мистика. А вот ирландскую женственность, ее внутреннюю мелодию вы еще не нащупали. В сущности, Хелен в «Калеке из Инешмана» – ирландская Чайка. Поцелуй Хелен калеки в конце спектакля, такой неумелый и искренний, гениально придуман Федотовым, он оправдывает весь спектакль – как вы талантливо сыграли всю искренность и весь порыв ее любви. Сразу «выскакивает» настоящая Хелен. А что вы читаете?
     –Наверное, больше всего Достоевский. Не всего прочитала, потому что читаю его тяжело, понемногу. Год назад прочитала «Братьев Карамазовых» и целый год до сих пор перевариваю. Возвращаюсь, понимаю, до чего-то не дошла. Подряд несколько книг Достоевского читать у меня не получается.
     – В «Идиоте» вам кто больше нравится – Аглая или Настасья?
     – Настасья. Когда училась в театральном училище, мне очень хотелось сыграть Аглаю, очень. Потом как-то потихонечку, потихонечку на Настасью перешла.
     – Здесь в зале встретил несколько казанских зрителей, которые специально ездили в Пермь посмотреть вашу «Чайку».
     – Да? Со мной, наверное, трудно разговаривать, потому что всегда копаюсь в себе, потому что в себе не уверена, все время мне кажется, что это все не то, не то, не то. Иногда у меня начинается своеобразный внутренний зажим. Эмоция не может проникнуть через это копание в самой себе.
     – Такое впечатление, что вы и есть Настасья, женщина, которая может бросить в печь миллион рублей, которая ощущает всю вторичность и ничтожность денег по отношению к себе самой, к своему естеству, к своей личности. У вас в театре «Идиот» не поставлен?
     – Нет. Но как я понимаю, у Сергея Павловича это давно уже в задумках. Материал сложный, нужно много продумать.
     – Кого хотели бы сыграть, куда «тянет»?
     – Ужасный вопрос, всю жизнь готовлю ответ на этот вопрос.
     – Но желания исполняются. Для того чтобы исполнились, нужно желать.
     – Хотела бы сыграть всего Достоевского. Но больше всего хочу сыграть Грушеньку. Потому что для меня она загадка, которую хотелось бы разгадать. Я представляю себе, когда актер говорит, что хочет сыграть того-то, значит, он хорошо понимает, как его будет играть, он готов. На самом деле ты не знаешь, как играть, понимаешь только на чувственном уровне, что вот да, хочу сыграть. Мне бы хотелось в нее погрузиться и понять, почувствовать.
     – Вам нравится находиться в такой неопределенности, не принимать бремя окончательного выбора, делать шаг? Почему задал вопрос, на сайте театра написаны фильмы, которые вы любите – «Жестокий романс», «Жизнь в розовом цвете», «Малена», «Список Шиндлера». Довольно странный набор.
     – Наверное, это было давно.
     – А вы Кеслевского, например, смотрели?
     – Нет.
     –  В кино вы не хотите сниматься?
     – Какое-то время работала в Москве. Для себя мне хотелось познать, что такое камера, как это процесс происходит. Поняла, что, возможно, и снялась бы, но только в чем-то качественном. Не так, чтобы засветиться или заработать денег, мне ничего этого не надо. Только в каком–то хорошем кино, возможно, и снялась. Бегать, пробивать не хочу. После окончания училища хотелось попробовать, но я и попробовала, мне хватило.
     – Вы ни в каких других театрах, кроме «У Моста», себя не видите?
     – Я работала в других театрах. Нет.
     – У меня впечатление, что под вас нужно специально делать спектакль и подбирать специальный состав, чтобы театр шагнул еще дальше, «за МакДонаха», даже «за то», что уже целый век велеречиво называют «русским психологическим театром» и что, в общем-то, приелось, зациклилось. На самом деле Федотов ищет новую театральную реальность, новый театральный религиозный язык. Это, кстати, отражается в его музыкальном понимании театра. В вас звенит и переливается предстоящий новый язык, по-моему, вы как-то неуловимо омолодили Федотова, вдохнули силы, он вновь становится тем мальчишкой, которым начинал, собирается штурмовать небо. А вы кто по гороскопу?
     – Рак. Родилась 22 июля. Последний день Рака, поэтому я такой переходный тип. 
     – Женщины Раки благородные и бескорыстные, хорошие матери и верные жены, как гласит народная астрология. Пожелаем вам удачи, обязательно приезжайте в Казань еще.

     Беседовал
Рашит АХМЕТОВ.