Альбина

     Альбина Шагимуратова получила в этом году «Золотую маску» за лучшую женскую роль в опере «Лючия ди Ламмермур». У нее было 9 конкуренток, однако вопрос для нее даже не стоял, жюри единогласно проголосовало за то, чтобы премию отдать Альбине Шагимуратовой. Из-за «Золотой маски» она даже разорвала контракт в Вене. На пресс-конференции в театре оперы и балета им. Джалиля ее спросили, где она будет хранить «Золотую маску», она сообщила: оставлю пока в театре в Казани. Она признана лучшей оперной певицей в России сегодня. И это при том, что, как она сама говорит, приняла решение стать оперной певицей только в 20 лет, как говорит, «перевернула страницу». Она поступила в Казанскую консерваторию на дирижерско-хоровое отделение, ее опекал Хайдар Бегичев, она безумно любила Марию Каллас. Возможно, в будущем году возьмет вторую «Золотую маску» уже за оперу «Руслан и Людмила» в Большом театре. 
      22 апреля она исполнила «Травиату» в нашем оперном театре. Пение Шагимуратовой было потрясающим. Это исполнение «Травиаты» было гораздо интереснее, чем даже на последнем юбилейном Шаляпинском фестивале. Зал был поражен, такое высококлассное исполнение не часто можно услышать и в Большом театре, было ощущение, что именно венская сцена перенеслась по мановению чуда в Казань и стала точкой отсчета. Состав был звездным: дирижер Алла Москаленко, главный дирижер Киевского симфонического оркестра, дирижер Национальной оперы Украины. Сергей Скороходов (Альфред Жермон), солист Мариинского театра, Владимир Петров (Жорж Жермон, отец Альфреда), народный артист Белоруссии, солист Национального Большого театра оперы и балета Белоруссии, Зоя Церерина (Флора), солистка ТАГТОиБ. Альбина Шагимуратова была в ударе, легко извлекала из своего голоса максимум, и временами было ощущение, что она экспериментирует со своим голосом, хочет поразить именно казанского зрителя. В общем, по уникальности дарования (которое все более расцветает, набирает силу) ее вполне можно назвать «Шаляпиным в юбке», совершенно безукоризненное пение, и творческое, и разнообразное, живое, и в то же время «неземное». Нашему театру невероятно повезло с этой уникальной певицей. Жаль, что руководство республики не пришло (в очередной раз) на это невероятно совершенное представление. А в Большом театре в Москве на Шагимуратову выстраиваются огромные очереди. Пожалуй, певицы такого уровня еще не было в труппе за всю историю нашего театра. Повторюсь – на сегодня она лучшая в России.
      Очень интересными, я бы даже сказал, философскими были размышления директора ТАГТОиБ Рауфаля Мухаметзянова на пресс-конференции. Он отметил, что есть Большой театр, Мариинка, театры в Москве, Петербурге и уже затем идут театры «второй лиги», Новосибирск, Екатеринбург, Пермь, Казань. Правда, Казань стала теперь довольно уникальным городом, в нее практически перестали приглашать певцов из других провинциальных театров России, они «не соответствуют уровню театра». Реально идет соперничество Москвы и Петербурга. Часто премии в конкурсах дают провинциальным театрам не по реальному соперничеству, а по причине «политеса», чтобы благообразно соблюдать «всероссийский» масштаб. «Можете представить, зарплата в 10 тысяч рублей артиста в провинциальном театре и 70 тысяч рублей – зарплата артиста хора в Москве», – горько сетовал Рафаль Мухаметзянов. – «Минниханов, слава Богу, оказал нам серьезную поддержку, и сейчас мы приблизились по уровню оплаты к Новосибирску и Екатеринбургу. Я надеюсь, это не разовая поддержка, потому что культурное пространство должно расширяться, а не сжиматься. Иначе мы не сохраним наш театр. Художественное событие – это когда зрительский успех, когда люди бегут на спектакль. В нашей стране мы сейчас это редко наблюдаем. Обычно зрителей оставляют сейчас за скобками, часто стараются создать такую постановку, которой еще принципиально не было, злоупотребляют экспериментом. Выстраивают концепции спектаклей именно для «Золотой маски», заявляя: «такого еще не было». Но это не новое, это псевдо новое. Приведу пример – «Аиду» поставили с пулеметами, бронетранспортерами, танками. У нас, как в спорте, нет четких критериев победы, у нас решают личные вкусы. Наши постановки в театре – огромный тщательно выстроенный процесс. Нам сейчас пытаются поставить задачу – обслужить максимум населения. Это знаете, на параде духовой оркестр, он очень много проходящего мимо народу «обслуживает». А мы стараемся формировать зрителя по самому высокому уровню. Наш театр сейчас накопил серьезный художественный опыт и достаточно высокие внутренние эстетические требования, мы созрели для «Маски». Конечно, мы не старались подладиться под «Маску». У нас все спектакли достаточно ровные. Но вот этот наш спектакль, «Лючию ди Ламмермур» особо попросили на «Маску». Конечно, легче всего определять победителя в отношении конкретного артиста, там мастерство видно, там человек «раздетый». Что касается «лучшего спектакля», режиссуры, музыки – когда достигается определенный уровень, выше него идут разногласия. Когда примерно равные солисты выступают, здесь еще может вмешаться «политика». Однако Альбина Шагимуратова выступила таким образом, что реальных соперников не оказалось. Она многократно превзошла своих конкурентов. Я даже скажу – «Маска» не критерий. В мире есть пять театров, если человек в них выступает, это уже высочайший уровень, там на «Маски» не смотрят. Но для России, конечно, «Маска» приятна, важна. А так есть мировой рейтинг, кто, где поет, и сразу уровень виден реальный. У Шагимуратовой он высочайший. У нас из всего состава нашего театра за границей, не в ведущих театрах, подчеркиваю, спела за эти годы только одна певица – Венера Ганеева. Единственная певица, которая поет сегодня во всем мире от нас – это Альбина Шагимуратова. Причем она поет ведущие партии на великих сценах. Есть же артисты, они второго, третьего плана партии поют, но козыряют при этом, что в известных театрах мира выступают. Потому что люди не вникают. Я не скажу, что мы мировой театр. Но наш спектакль был сделан ровно, без помарок, мы постарались. Альбина закономерно получила «Маску». Она мастер. Вот часто выступает певец, говорит, он «золотой голос России». Где он поет? В Ла Скала ведущие партии? Откуда этот термин, кто ему дал? Все проверяется в мировом пространстве. Только если человек выступает в ведущих партиях мировых театров, то можно говорить о художественном явлении, иначе это просто абсурд».
      Альбина Шагимуратова: «Я самая молодая лауреатка «Золотой маски». Меня Рауфаль Сабирович попросил в «Маске» выступить. У меня сейчас контракт в Вене и с Метрополитен-опера. Для меня «Маска», скажу откровенно, это в первую очередь поддержка нашего театра и Рауфаль Сабировича, которого глубоко уважаю. Я редко выступаю в России. Но Рауфалю Сабировичу не могу отказать. К роли Лючии очень долго шла, полтора года ее изучала, чтобы спеть в Казани. Полтора года изучала этот стиль бельканто и специально летала в Нью-Йорк, чтобы заниматься с великой Ренатой Скотто, которая в свое время исполняла эту партию. Уроки с ней – это огромная удача для меня. Это высшая степень владения голосом. Как мне сказала Рената Скотто, если ты не владеешь голосом, в этой партии ты «голая». Я ушла «наверх», спела на достойном уровне. Я просто вышла в Большом и пела, ни на что не рассчитывала. Зрители принимали меня в Большом, как никогда, очень тепло».
      Рауфаль Мухаметзянов: «Мы сами не ожидали, наш спектакль вызвал громадный интерес».
      Альбина Шагимуратова: «Через неделю улетаю в Сан-Франциско, там пою в «Риголетто» и в «Царице ночи». Затем лечу в Вену. «Любовный напиток», там же на сцене Венской оперы будет Лючия. Мне, к сожалению, пришлось отказаться петь «Травиату» в Большом театре в очень красивой постановке из-за графика. Но здесь в нашем театре я «Травиату» пою. Я не совсем согласна со сценой сумасшествия в «Лючии». И, кстати, хочу отметить оркестр нашего театра, это вся московская публика отмечала. Я выступала со многими ведущими дирижерами мира. И я бы сказала, что наш оркестр неплохо смотрится в этом ряду. Оркестр много мне помог в такой сложной партии, как Лючия, и я ему благодарна. Я люблю сцену нашего театра и люблю сцену в Вене. В Вене меня встречают перед репетицией поклонники, человек 15 просят автографы – перед репетицией! Конечно, в Америке очень сильная организация, все отстроено. Иной уровень отношения к искусству».
      Рауфаль Мухаметзянов: «Салаватов – очень скромный человек. Он помогает певцу раскрыться, не «забивает» его. Салаватов – дирижер Мариинского театра. Его ценила Майя Плисецкая. Он много работал за границей. Шесть лет он работал в Шведской национальной опере. Потом опять возвратился в Мариинку, работал с Вишневой. Потом работал у нас, и тогда оркестр много призов получил. Но сегодня почему-то это умалчивается. Думаю, мы в октябре посмотрим возможность гастролей с «Лючией ди Ламмермур» в Европе. Я всегда мечтал, чтобы в Казани был театр, где поют певцы мирового класса. Вот на Шаляпинском выступал певец мирового уровня в «Борисе Годунове». Но я вам скажу, такой певец, как Казаков, мог бы в образе царя Бориса с ним поспорить. Вот такой факт. Выступления певцов такого уровня, как Альбина Шагимуратова, превращают Казань в центр мировой культуры, все предпосылки у нас для этого есть. Но здесь, правда, как в спорте, классификация театра определяется уровнем финансирования. Конечно, всегда существует куча противников. Всегда есть зависть. Особенно в творческой среде. Периодически нужно выступать в столице, потому что нас должны видеть. На фуршете у меня была встреча с директором Большого, мы проговаривали возможность показа там на следующий год «Джалиля» накануне 9 мая».
      На мой вопрос – получит ли ТАГТОиБ федеральные гранты на проведение Шаляпинского и Нуриевского фестивалей и на другие знаковые постановки, Рауфаль Мухаметзянов ответил: «Ростов, Саратов, Михайловский театр, театр Эйфмана сейчас получили дополнительные федеральные гранты. Как они их получили, почему, никто не знает. На нашу республику в России смотрят как на богатейшее место, здесь якобы горы денег и все здесь можно получить. На самом деле это не совсем так. Вопрос получения федеральных денег очень актуален. И у меня пока ответа нет на вопрос, как получить федеральные гранты. Сейчас нам на Нуриевский фестиваль, учитывая подготовку к Универсиаде, добавили 2 миллиона рублей. Как нам обратить на себя внимание федерального центра? Если посмотреть на Саратов и сравнить – здесь вопросы возникают по всем параметрам. У нас сейчас очень прогрессивная модель театра. Хотя в Екатеринбурге, Перми, Новосибирске люди получают приличные деньги, но мы певцов оттуда не можем пригласить, они не отвечают классу нашего театра».
      На другой вопрос редакции: «Почему в «царских ложах» нашего театра практически не видно высоких руководителей республики, их жен?» Рауфаль Мухаметзянов ответил: «Мое мнение, чиновники высокого ранга должны знать, что происходит здесь, в этом здании. Но «обязаловку» не введешь. Опера, конечно, искусство аристократии. Я Рустаму Нургалиевичу говорил: «Вы знаете, где находятся самые богатые люди Нью-Йорка – в оперном театре».
 

Рашит АХМЕТОВ